– Ничего особенного, – откровенно ответила она.
– Вот таблетки. – Адель достала из кармана упаковку. – Можете забрать и остальные. Чарли… они больше не понадобятся.
– Нет.
Джаз взяла упаковку и после короткого молчания поинтересовалась:
– У Чарли есть компьютер?
– Конечно, у кого сейчас его нет? Только он в школе. – Адель глотнула джина. – Я так понимаю, мне нужно будет как-то забрать вещи Чарли.
– Если хотите, мы отправим их вам после того, как осмотрим.
– Правда? – Адель чуть расслабилась. – Назовите меня трусихой, но мысль о том, чтобы туда ехать и терпеть притворное сочувствие на самодовольной физиономии директора, повергает меня в ужас.
– Вы не трусиха, миссис Кавендиш. Люди горюют по-разному. – Джаз безотчетно обняла Адель за плечи.
– Бесконечный поток посетителей и открыток с соболезнованиями. Не могу заставить себя даже открыть их. – Она указала на стопку конвертов на столике в прихожей. – Я понимаю, люди пытаются меня поддержать, но от этого его смерть становится такой реальной… – Адель посмотрела на Джаз, лицо исказилось от муки. – Он был для меня всем, понимаете, всем.
– У меня нет детей, так что я могу лишь представить. Можно обратиться к психологам, они помогут…
– Боже, нет! – Адель отшатнулась, встала. – Не надо мне их покровительственных советов и разной психоболтовни. Я справлюсь, ясное дело. Что мне еще остается? – просто сказала она. – Вам, наверное, надо заниматься расследованием дальше?
Джаз тоже поднялась, пошла за хозяйкой к выходу.
– Сообщите, когда будут какие-нибудь новости? – Адель открыла парадные двери.
– Конечно. До свидания, миссис Кавендиш.
Джаз начала спускаться с крыльца. Двери за ней со стуком захлопнулись.
Она осторожно повела машину по подъездной дороге, прочь от прекрасного дома на живописных холмах и его безутешной обитательницы.
* * *
Адель Кавендиш пересекла прихожую и вошла в кухню. Доверху наполнила бокал джином, сделала большой глоток. Затем достала мобильный телефон и набрала номер.
– Это я. Она приезжала. Да, было ужасно. Когда встретишься с ней, ради бога, ничего не говори. Я… это невыносимо. – Адель помолчала, слушая. – Спасибо. Знаю, что не станешь.
Она отключилась, на губах мелькнула тень улыбки и тут же исчезла – стоило вспомнить о страшном грузе вины, который Адели придется нести до конца своих дней.