– Новая ложь. Очередное коварство. Не меняешься. И как она выглядит? Плевал на мою любовь. Даром не нужна, – обливалась горькими слезами. Ей так грустно на душе. Глядите там нагадили.
– Правильно. Кому сдалась шалава? Сколько членов обслужила?
– Скотина ты. Запомни, справедливость восторжествует. Найдётся та, в которую влюбишься. Она заставит горько плакать, – вымолвила с угрюмым видом.
– Проклятье такое, да? Страшно прям! Заучи свою роль, давалка из переулка! Кстати, очень быстро мне наскучила, – сел обратно в автомобиль, не желая тратить время на болтовню.
На обратном пути заехал к Кристине, та выскочила на лестничную площадку в халате.
– Что за срочность?
– Снотворное ей дай.
– Как? Заставить выпить насильно?
– Дура! В суп добавь. Через час заеду.
– Убить её вздумал? – тратила время, тогда прислонил к стенке.
– Трахнуть хочу безумно. Полежит в отключке на моем бильярдном столе, потом шелковой станет, – жаждал проучить невинную девку.
Доминик
Ценительница искусства, обычная закомплексованная мышь. Научу эту дрянь вежливости. Лежала сонная на диване, когда забрёл в квартиру.
– Яда ей дала?
– Остроумно, сердцеед! Не задуши только!
– Кристина за шкуру свою переживает. Похвалить за милосердие? – оглядел храпящую сучку. А в руках остался недопитый бокал с водой. Ей нельзя доверять остальным. – Сколько таблеток положила?
– Три. Развлекайся.
– Бестолковая гадина! А если сдохнет? – разговаривал я на повышенных тонах, а она рассмеялась.
– Волнение проснулось. Гляди, растопит твое сердце лицемера, – предложила аргумент после которого весь напрягся.
– Не злоупотребляй дешёвым пойлом, ослица! Противно разговаривать.
– Разгневанный ловелас теряет харизму! – бубнила под нос, тогда сумел её прижучить.
– Помалкивай, или сброшу с моста.
– Доминик, я не враг тебе. А сообщница! Скольких барышень подбросила. С этой много проблем образовалось? – искала подвох, невыносимо мириться с её доводами.
– Она просто дикая. Словно в клетке сидела. Шарахается людей. Любой кажется убийцей! – рявкнул, устав за всем наблюдать.
– Раздави её! И заставь мучиться от несправедливой любви! – помогла вынести её подругу к лестнице.
– Да, до гола раздену. А то ломается, целка. Раздражает, истеричка! – нажал кнопку лифта, пора отвезти нахалку в логово и хорошо поиздеваться.