«Тупая, злобная сука! Почему я раньше не развёлся с ней? На что надеялся? Да, похрену! Всё, что ни делается, – всё к лучшему!» – пробормотал Гулевский, вспомнив жену.
На кухне он нашёл единственную оставшуюся кружку со слегка выщербленным краем и плеснул в неё водку. Затем выдохнул, одним махом проглотил содержимое, откусил кусок безвкусной датской ветчины из вакуумной упаковки и зажмурился. Через минуту, уже слегка повеселев, Сергей Дмитриевич подошёл к стоящему на полу телефону и без особой надежды поднял трубку. В ней послышался уверенный гудок.
«Ух ты! Работает! Отлично!» – пронеслась в голове Гулевского радостная мысль. – «Как его только не отключили за год? Да здравствует наше национальное раздолбайство!»
Покопавшись в столе, Сергей Дмитриевич нашёл старый тупой нож и направился в ванную комнату. Там он встал на унитаз, отвинтил ножом четыре небольших шурупа вентиляционной решётки и с замиранием сердца засунул руку в образовавшееся отверстие. Нащупал небольшой крюк, затем тонкий капроновый шнур. Облегчённо вздохнул и медленно начал тянуть его на себя. В отверстии появился увесистый пыльный пластиковый пакет. Гулевский осторожно вытащил его и уселся на холодный кафельный пол рядом с унитазом. Дрожащими руками он высыпал содержимое пакета на пол. Сорок тысяч долларов в виде четырёх аккуратно перевязанных резинками пачек и куча небрежно сваленных рублёвых банкнот мягко рассыпались по полу. Бывший начальник Глуховецкого отделения внутренних дел удовлетворённо закрыл глаза и откинулся на холодную кафельную стену, со злорадством подумав о жене: «Эта глупая тварь перетрясла всю квартиру, но найти заначку ума так и не хватило. А раз заначка цела, можно спокойно и вдумчиво приступить к поиску нашего дражайшего господина Фикуса, а также бабок, которые он со Слоном подрезал у Клима».
Мысли о Фикусе и миллионах долларов были для Сергея Дмитриевича опорой и поддержкой на протяжении всего срока пребывания в СИЗО. За всё это время он детально продумал несколько вариантов как заставить Фикуса-Савченко раскошелиться, и теперь лишь осталось спокойно и методично воплотить задуманное в жизнь.
«Надо только выучиться ждать, надо быть спокойным и упрямым, чтоб порой от жизни получать…» – тихо пропел Гулевский и мечтательно улыбнулся.