– Все равно я скажу, что он сукин сын. Самодовольный сукин сын.
– Он самодовольный, но в каких-то вещах очень щедрый. Правда, – сказал я. – Смотри. Предположим, к примеру, Стрэдлейтер носил бы галстук или вроде того, который тебе понравился. Скажем, на нем был бы галстук, который тебе чертовски понравился – я просто для примера говорю. Ну вот. Знаешь, что бы он сделал? Он бы наверно снял его и отдал тебе. Правда. Или… знаешь, что бы он сделал? Оставил бы его на твоей кровати или вроде того. Но он бы отдал тебе этот чертов галстук. Большинство ребят наверно просто бы…
– Блин, – сказал Экли. – Будь у меня столько капусты, как у него, я бы тоже.
– А вот и нет, – я покачал головой. – Вот и нет, Экли-детка. Будь у тебя столько капусты, ты был бы одним из самых…
– Хватит называть меня Экли-детка, черт тебя дери. Я тебе в отцы нафиг гожусь.
– А вот и нет.
Ух, и досаждал же он иногда. Он не упускал случая напомнить, что тебе шестнадцать, а ему – восемнадцать.
– Начать с того, что я бы тебя нафиг не пустил к себе в семью, – сказал я.
– Что ж, кончай давай называть меня…
Тут вдруг дверь открылась, и ввалился старик Стрэдлейтер, в большой спешке. Он вечно был в большой спешке. Все у него было большим делом. Он подошел ко мне и пару раз похлопал по щекам, чертовски игриво – иногда это очень раздражает.
– Слушай, – сказал он. – У тебя есть на вечер особые планы?
– Не знаю. Возможно. Что за чертовщина там творится – снег что ли?
У него все пальто было в снегу.
– Ага. Слушай. Если у тебя нет особых планов, как насчет одолжить мне свой пиджак в гусиную лапку?
– Кто выиграл? – сказал я.
– Еще пол-игры. Мы уходим, – сказал Стрэдлейтер. – Кроме шуток, нужна тебе сегодня гусиная лапка или нет? Я залил свой серый фланелевый какой-то сранью.
– Нет, но я не хочу, чтобы ты растянул его нафиг своими плечами и все такое, – сказал я. Рост у нас практически один в один, но весил он почти вдвое больше моего. У него такие широченные плечи.
– Не растяну, – он подошел к шкафу в большой спешке. – Как сам, Экли? – сказал он Экли.
Он был хотя бы приветливым парнем, Стрэдлейтер. Приветливость его была не без туфты, но он хотя бы всегда говорил Экли привет и все такое.
Экли ему только буркнул что-то на его «Как сам?» Ответить не ответил, но кишка была тонка хотя бы не буркнуть. Затем он сказал мне: