– Э‑э‑э… О чем это ты?
– В твоем мире все такие умные? Или ты особенная?
– Я особенная, – огрызнулась, чувствуя, что в этот вечер все против меня, даже Букля.
– Думать надо не о том, что она сюда явилась. Думать надо о том, ПОЧЕМУ она это сделала?
– И… почему?
– Да потому, что ее условия проживания, скорее всего, не лучше нашего. Смекаешь, бестолочь?
– Не совсем.
– Выжить вас хочет этот Харди, вот что я тебе скажу. И сдается мне, девочки, если не освободите помещение добровольно, то…
– Букля!
– А что я? Сама подумай. Недаром же никто отсюда не возвращался?
За дверью стихло. Ни шороха снимаемой одежды, ни довольных, счастливых вздохов (которые я бы наверняка издала, погрузившись наконец в горячую воду с ароматной мыльной пеной).
– Простите? – Я подошла к двери и тихонько постучала. – С вами все в порядке?
Молчание. И вдруг…
Шлеп! Раздался странный звук, словно лопнул мыльный пузырь. Очень большой мыльный пузырь.
Мы с Буклей переглянулись.
– Хрю…
Розовый пятачок сморщился и втянул воздух, словно поросенок пытался унюхать то, что осталось от феи.
Мамочки! Что с ней?
Фея, конечно, существо зловредное, но, если разобраться, она – единственная, кого я знаю в этом огромном пыльном замке. Ну, не считая Букли, конечно. Вздохнув, я решительно взялась за ручку двери. Будь что будет – нельзя же оставить ее в беде!
– Энн! – Поросенок схватил меня за юбку и что есть силы рванул кусок ткани на себя.
– Крак! – затрещал мой и без того многострадальный подол, и ткань лопнула.
– Ты… ты чего?
– Я? Это ты куда лезешь?
– Пусти! Ей нужна помощь!
– Кому? Фее? Помощь нужна тем, кто встанет у крылатой на пути, – запомни раз и навсегда, бестолковая Энни!
– То-то призрак ее испугался! – не сдавалась я, уперев руки в бока. – Да если бы не мой саквояж…
Минипиг сел на задние лапки и тяжело вздохнул, тряхнув плотно завитыми буклями парика, что по-прежнему красовался вместо поросячьих ушек.
– Ладно, – нехотя согласился мой розовый друг. – Тут твоя взяла. Призрак – единственное существо среди миров и их отражений, которое действительно способно погубить набитую волшебной пыльцой голову. Ты спасла ее, Энни. Спасла от неминуемой мучительной смерти. И что? Где благодарность? – Букля от возмущения топнул копытцем об пол, подняв облако пыли.
– А… апчхи!
– Вот именно, к феям хвори!