Примечательности отсутствовали. Трак то немного взлетал, то едва заметно снижался. Гора Макарова двигалась в такт вместе со мной по правое плечо. Раз в час я падал в тень кустов и довольно долго лежал привалившись к пузатому рюкзаку.
Перед системой впадения Виктории находилась огромная излучина Макаровки и судя по древней советской карте, где даже Еловая еще числилась жилой, дорога уходила глубоко в теснены, прочь от реки. Это оказалось небольшой сопкой, путь в который был заметно тернист и потен, ведь дорога пошла покорять местные высоты срезая длинную излучину.
Я шумно задышал и полился горячей водой. Не хотел бы я штурмовать Беловую с таким рюкзаком, благо до этого мероприятия еще неделя и вес будет уже не тот, и нужными мышцами обрасту.
Удивительно сознавать лежа на диване, насколько это был короткий подъем. Вот поворот на верховые участки Виктории, а вот уже и самый пик подъема, с которого дорога ринулась в низа. За разреженными рядами деревьев вдруг показалась большая гора на боооольшом таком расстоянии – и я подумал, а не Беловая ли это?
Дорога запетляла размашистыми движениями в сторону сближения Виктории и Макаровки. Я лихорадочно посматривал на навигатор ожидая уже встречи с назначенной точкой окончания похода, во всяком случае на сегодня. Дорога же никуда не торопилась и поводила боками то в одну сторону, то в другую. И все же в какой-то момент она буквально выбросила меня на берег реки. Множество километров мы не виделись с ней и настал миг ее первого пересечения. У берега вяло держали курс по течению белесые лососи и я почти наступил на них в своих синих тапках, настолько это были апатичные создания находившиеся на самом излете своей жизни, уже через две недели вся река будет пестрить их умершими телами, представляя собой прекрасную пищу для всего животного сообщества тайги.
Немногим повыше, метрах в 30, в Макаровку заливались воды Виктории. Они немного контрастировали с Макаровскими в пользу кристальности чистоты. Макаровская река являла собой легкую мутнинку, зато представляла вполне комфортную температуру воды, и я с легкими, приятными ощущениями не дергал ноги в конвульсиях холодных впечатлениях, с чем и перешел широкий поток стремящийся к морю. Была лишь одна печаль на дежурстве – не потерять тапки. В мая мне пришлось бегать за одним таким беглецом вниз по течению. Наученный опытом, я ставил ногу под таким углом, чтобы встречать "лбом"ступни течение и оно вдавливало обувь в босу ногу, не позволяя никому дезертировать.