Труднее всего оказалось объяснить простому народу справедливость наложенной Всевышним кары – долгих сорок лет жестоких злоключений. “За что, спрашивается? Ну, отлили тельца из золота, нарушив устав Господень. Так ведь и сам первосвященник Аарон творил идола! Не доволен был Моше, а равно и Бог, что разведчики с сомнением высказались о достоинствах Святой Земли? А, может, правы были соглядники?”
Попробуй-ка сладь с таким жестоковыйным людом! Моше и Аарону приходилось уповать лишь на собственный разум и наставления Господа, ибо никак не могли они знать мудрых трактований драмы, в которой оба участвовали. В те далекие времена книги еще не были написаны, а будущие толкователи еще не родились.
Братья поневоле держали ухо востро, прислушивались к подозрительным шепоткам и неподдельно внимали гласу народа.
– Что думаешь о сегодняшней молитве, Аарон? – спросил Моше.
– День субботний, молились от души! – ответил Аарон.
– А настроение у людей?
– Смиренное и благостное. Одним словом, подобающее.
– Подобающе говори со мной, первосвященник! Смирение и благость оставь для паствы. Я начальник над народом, выше меня только Бог. Мне нужно знать всё так, как оно есть на самом деле!
– Понятно, Моше. У Кораха лицо было непроницаемым. Трудно догадаться, что на уме у него.
– Рядом с Корахом стояли закадычные товарищи его. По правую руку, Датан, по левую – Авирам и Бен Пелет – так, кажется. Ты ближе меня был к ним, видел их глаза.
– Был ближе, а глаз их не видел. Опустили очи долу.
– Тревожно мне. Глаза прячут – плохой признак.
– Знаю, опасны эти люди. Взбунтоваться могут. Тогда нам несдобровать.
– Почему так думаешь, Аарон? Говори! Первосвященник глядит прямо в души людей, несомненно ведает, чем дышит каждый из его друзей, а, равно, и врагов. Много ли сторонников у Кораха?
– Ты сам сказал, что начальнику над народом нужно знать всё, как есть. Готов выслушать неприятную правду?
– Да говори же, наконец, святоша!
– “Святошу” я тебе прощаю, а вот ты, памятозлобный, никак не простишь мне грех золотого идола. Побывал бы в моей шкуре! Сам-то на гору к Господу поднялся и вестей не подавал, а меня одного с диким людом оставил!
– Ладно, брат. Бог рассудит. Докладывай, Аарон.
– В большом молельном шатре были наши противники и чуть-чуть сторонников. В большинстве своем сюда ходят молиться люди образованные, лицемерные. Ждут, чья возьмет – к тому и примкнут.