Я не люблю путешествия. В те немногие разы, что я отправлялся с Леной куда-то отдыхать, всегда предпочитал самые простые и быстрые способы добраться до пункта назначения. Но теперь эти поездки в Индию, Чехию и Берлин в прошлом, потому что два года назад Лена выбрала такой же простой и быстрый способ расстаться со мной, сообщив мне об этом по телефону.
Если бы мне сказали, что придётся оформлять пропуска, так как Амдерма находится в пограничной зоне, лететь восемь часов на самолёте и потом ещё четыре – на вертолете, я бы отказался от этой затеи. Пусть бы Борис Игоревич меня уволил, пусть сам летел бы в Амдерму, но ноги моей не было бы в Заполярье. Филина это, кажется, вообще не волновало.
– Это же Ми-8! – сказал он, подходя ближе к вертолёту. – Вещь!
Я едва различал слова за шумом лопастей. Промолчав, я закинул на плечо сумку и двинулся к вертолёту.
Внутри было тесно, душно и страшно. Но пассажиры, что летели с нами, не придавали этому никакого значения. Для них полёт был не большим, чем для меня поездка на автобусе в другой район.
За иллюминатором простиралась заснеженная равнина. Серая, мрачная, давящая на психику равнина, которой не было конца. Спустя какое-то время вертолёт сделал остановку в Каратайке, и у нас появилась возможность подышать свежим воздухом.
– Красиво, – сказал Филин, устремив взгляд в горизонт.
Не удивлён, что он увидел в глуши «красоту», учитывая, что бутылка коньяка, которую он незаконно пронёс на борт, уже наполовину была опустошена им и другими пассажирами.
– Мы живём в самой большой стране мира, – ответил я, – и восемьдесят процентов этой страны – пустота. Леса, овраги, моря и вот такие, блядь, снежные пустыни, в которых у тебя не будет ни единого шанса выжить в одиночку.
– В этом и есть своя красота, – улыбаясь, ответил Филин. – Я всё детство прожил в этих краях. Посмотришь в окно – а за ним только метель и чёрный от угля снег. И целое нихрена на километры вокруг. Это и есть настоящая Россия, – добавил он после паузы.
На этих словах Сергей всмотрелся в горизонт, словно пытался отыскать там ответы на вечные вопросы.
Я не стал с ним спорить отчасти из-за того, что разговаривать в Заполярье было тяжелее из-за морозов.
Оставшуюся часть пути я молчал. Сергей же продолжил распивать коньяк и петь с попутчиками русские народные песни.