Повелитель времени —
чёрным сторожем у ворот,
а, быть может, и – повелитель [как знать?] ница:
ждёт, когда закончит дни свои окаянный год,
что равняет всех нас – и святого и подлеца.
Одинаково жёстко стелет год этот всем постель,
никому хорошего не обещает зря,
под рубаху лезет холодом, как метель,
да шуршит сухими листами календаря.
А народ, отчаявшись, ничего от него не ждёт —
продержаться день бы,
да выдержать только ночь:
високосный очень редко хорошим бывает год,
но уж этот выдался – окаянный, совсем невмочь!
Ну и я – настороженно всматриваюсь в зеркала,
в чужие окна, в витрины,
даже в стёкла замёрзшей лужи:
отражаюсь вроде – значит, ещё жива;
где же шанс/счастливый случай
(ну очень нужен!)?
И вгрызаюсь снова в жёсткий наук гранит —
хоть бы крошек горсть,
да выгрызть ещё кусок,
ведь живут другие – как будто и не болит
ни душа, ни совесть,
и вместо крови – томатный сок…
Бью наотмашь в зеркало —
рассыпается в пыль, звеня,
только отражение не рассыпалось —
вот те на:
это та, другая, ищет везде меня
в отраженьях —
убедиться: ещё жива…