– Я… я не помню своего имени. Я даже не смогла справиться с синдромом отрицания реальности, поэтому пока что вы можете звать меня 1029.
Я наконец отдышалась и решила сделать чаю, чтобы немного разрядить обстановку, но в шкафчиках я не нашла ничего, кроме кофе «Заря». Но вкус он как жженая грязь, но выбирать не пришлось. Молока я даже не надеялась найти. Я поставила чайник. Я налила нам по чашечке этой гадости, и мы сделали по паре глотков. Нам нужно было смочить горло. Стало чуть легче, и я смогла собраться с мыслями. Я почувствовала голод. Я проверила свои запасы, но ничего, кроме пары небольших ломтиков хлеба и какой-то крупы, дома не было. Господин Отто протянул мне небольшой мешочек с какой-то приправой и предложил добавить ее в кашу. Он попросил сделать порцию и для него. Сказал, что в долгу не останется. Я вскипятила воду, и через несколько минут каша со специями уже была готова. По консистенции она была похожа на клей. Пахло не так уж плохо, но это было заслугой специй. У меня было всего две миски и две старые ложки. Мне было стыдно предлагать эту посуду господину Отто, но мы оба умирали с голода. Я поставила перед ним порцию. Мы начали есть. Крупа не скользила по языку и не растворялась во рту, она прилипала ко рту. Жевать было очень трудно. Если бы не приправа, вкус бы и вовсе не чувствовался. Я надеюсь, бессознательная «я» не ела это каждый день.
– Простите меня, господин Отто. Вышло просто отвратительно.
– Ничего. Едал и похуже. Но, если бы я не был сейчас голоден, я бы не стал это есть.
– Боюсь представить, что едят работники непоказательных фабрик.
– Ничего, очевидно.
– Чем они питаются?
– Чем придется… Ну или верой в великую победу великого Часового.
Я думаю, он тоже понимал, что это не шутки. Но от осознания этого легче уж точно не становилось. Я насильно впихивала в себя эту субстанцию. Если бы у моего организма был выбор, то он бы даже не стал переваривать это. Уже на пятой ложке мне стало плохо, и еда попросилось наружу. Я не могла позволить себе этого сделать. Я сказала Отто, что отойду ненадолго, зашла в туалет и закрылась там. В моей аптечке были таблетки для сдерживания рвоты. Я знала, что буду чувствовать себя отвратительно. Но мне хотя бы не пришлось чувствовать себя изнеможенной от голода. Было забавно, что это лекарство выписывали без рецепта, а иногда отдавали просто так. Часовой знал, что с едой было что-то не то. Но не для приближенных. Я проглотила таблетку и уже хотела запить ее водой из-под крана, но в ней было столько хлорки. Такой воде место в бассейне. Я выплюнула воду и запила таблетку своей собственной слюной. Мой организм точно меня не предал бы. Я решила почистить зубы, чтобы убрать изо рта остатки каши. Я достала щетку. Если бы она не стояла в стаканчике со всякими приспособлениями для гигиены, то я подумала бы, что ей чистили сортиры. Она потрепалась и пожелтела, на ней было много сколов. Я даже не знала, сколько ей лет. К счастью, у меня был зубной порошок. Я набрала его на щетку и принялась буквально драить свой рот. Было неприятно. Казалось, что порошок стирал мою эмаль. Эти несколько минут позволили мне понять одно – вот так живет образцовый работник. Вот это получает гордость города за свою работу.