Различные варианты мгновенно пронеслись в воображении Дениса, но он не решился выполнить ни один из них.
Свечение сквозь закрытые веки становилось все ярче и ярче, набирало мощь, подобную жаркому летнему солнцу. Денис приготовился к неизбежному и смело посмотрел навстречу приближающемуся ужасу. В глаза ударил яркий луч мощного электрического фонаря, и юноша зажмурился. Луч пошел дальше скользить по фигурам ворочающихся осужденных, а Денис тупо глядел в зеленые спины двух прапорщиков дежурной смены, производящих ночную проверку. Закончив подсчет и записав количество зэков в блокнот, прапорщики преспокойно удалились. Им явно не мерещились ночные кошмары.
Денис в очередной раз прилег, но сон как рукой сняло. Мокрая от пота подушка стала холодной и неуютной. Юноша сел на кровати и опустил босые ноги на холодный пол. Свежесть отрезвила, и призраки покинули окончательно проснувшееся сознание. Все стало простым и понятным. И от этого на душе стало еще тяжелее.
Нашарил ногою тапочки, встал и в нижнем белье вышел из кубрика в коридор. По освещенному коридору прошел в обшарпанный туалет, справил малую нужду в убогую дырку на небольшом бетонном постаменте, гордо именуемую в цивилизованных источниках «чашей Генуя» или напольным унитазом, а в тюрьме называемую «очко» или «толчок». Пока журчала струя, разглядывал облупленную масляную краску ядовитого зеленого цвета, в которую были выкрашены стены много лет назад. Все трещинки и сколы были хорошо знакомы Денису, однако звуки падающей воды в окружающей тишине наводили на странный медитативный лад. Закончив, стряхнул последние капли и натянул кальсоны. Почесывая пузо, прошел к умывальнику и трижды умылся холодной водой. Отфыркался и утерся ладонями. Поднял голову и посмотрел на собственное отражение в треснутом зеркале на стене.
В зеркале увидел злое лицо с короткой стрижкой. Колючие глаза, не ждущие ничего хорошего, и пара морщинок, придающих серьезность и отчаянную дерзость. Капли воды стекали по лицу на майку, а Денис разглядывал себя, не обращая на это внимания, пытаясь понять, когда же он успел повзрослеть.
– Стареешь, бродяга, – приободрил сам себя и улыбнулся.
Улыбка получилась кривоватой и не очень-то оптимистичной. Денис постарался вспомнить, когда он первый раз увидел горящего человека.