Отец резко поднялся из кресла. Его азиатские скулы выступили еще четче, темные глаза зло сверкали. Я приготовился услышать поток ругательств в свой адрес, но в этот момент дверь открылась, и в кабинет зашла Мэриголд Пиблз с блокнотом в руках. Если бы это была какая-то обычная секретарша, например, молодая девушка только что после колледжа или компетентная дама средних лет, мой отец мог бы и не сдержаться в ее присутствии. Он не слишком уважал женщин, считая их чем-то вроде ходячих предметов обстановки. Но Мэриголд была исключительной. Она уже давно достигла пенсионного возраста и могла бы прекрасно бездельничать на щедрую ренту, которую ей выделил прежний наниматель, один из голливудских воротил, поскольку мисс Пиблз верой и правдой работала его личной ассистенткой более тридцати лет, пройдя через все кризисы индустрии кинопроизводства. Но оказалось, что Мэриголд не слишком понравилась жизнь на пенсии. Во многом из-за деспотичного характера ее сестры-инвалида.
Сестры Пиблз делили симпатичный коттедж в Западном Голливуде, их сожительство было прекрасным, пока Мэриголд работала на киностудии, а несчастная больная оставалась дома и тиранила приходящих сиделок. После выхода на пенсию мисс Пиблз хватило около полугода выслушивать упреки и придирки сестры, поэтому она с радостью приняла предложение работать в нашей конторе за весьма скромное вознаграждение. Зато большую часть дня она могла посвящать любимым занятиям – вязанию и чтению любовных романов в тишине и покое.
На первый взгляд Мэриголд Пибблз казалась воплощением всех бабушек мира. Ее фигура давно уютно расплылась, что совсем не скрывал ежедневный ансамбль одежды, состоящий из твидовой юбки и трикотажного жакета. Губы она красила девичьей розовой помадой, которая вполне гармонировала с собственным здоровым румянцем ее щек. Седеющие волосы наша секретарша неизменно укладывала в старомодный пучок. Любой, кто видел ее в первый раз, мог бы решить, что эта дама просто коротает время между заседанием церковного кружка и вечерним бриджем, пока в духовке у нее поспевают домашние булочки.
Но недаром Мэриголд столько лет работала на голливудского магната, который, по слухам, мог заставить ВМФ США изменить курс корейского рейда ради недели натурных съемок в Тихом океане. Единственным человеком, который мог привести ее в замешательство, была ее собственная сестра, для всех остальных у мисс Пиблз был припасен особый взгляд, который немедленно пресекал любые споры.