Мэри на цыпочках подошла к ящику.
– Они все слезли с лошадей, – сказала она в его сторону. Из отверстия от сучка возле крышки ящика высунулся палец, и кто-то отчетливо сказал ей: – Подойдите поближе. – Она повиновалась и услышала приглушенный голос: – Бегите в дом, леди, и если мы вас больше не увидим, то большое спасибо за то, что вы сделали.
– До свиданья, – сказала она ящику.
Она предприняла две попытки выйти из сарая с невозмутимым видом, но каждый раз не выдерживала и поворачивала назад как раз в тот момент, когда ее вот-вот должны были увидеть солдаты в синих мундирах. Наконец, она все же сделала рывок вперед и вышла на яркий солнечный свет.
Группа военных в двубортных мундирах в тот же миг повернулась к ней. Офицер с седой бородой забыл опустить руку, которую вытянул вперед, отдавая какой-то приказ.
Она поняла, что походка у нее совсем неестественная. Ей казалось, что она ведет себя очень странно и подозрительно. Она чувствовала, что на ее лице буквально было написано: "В ящике для корма спрятались три человека".
Офицер с седой бородой направился к ней, и она остановилась, борясь с желанием броситься бежать. Но офицер снял свою маленькую синюю фуражку и выглядел вполне дружелюбно.
– Вы здесь живете, я полагаю? – сказал он.
– Да, – ответила она.
– Видите ли, мы вынуждены остановиться здесь на ночь, и поскольку с нами двое раненых, я думаю, вы не будете возражать, если мы положим их в сарае.
– В… в сарае?
Он понял, что она нервничает, и ободряюще улыбнулся.
– Не бойтесь. Мы здесь ничего не сломаем. Вы в полной безопасности.
Девушка балансировала на одной ноге, а другой водила взад-вперед по траве, глядя вниз.
– Но… не думаю, что маме понравится, если… если вы займете сарай.
Старый офицер засмеялся.
– Разве? – сказал он. – Ну да. Наверное, ей это не понравится, – Он какое-то время размышлял, а потом весело сказал: – Ну, тогда нам придется спросить у нее разрешения. Где она? В доме?
– Да, – ответила девушка. – Она в доме. Она… она до смерти перепугается, когда вас увидит!
– Что ж, тогда ты иди и спроси ее, – сказал офицер, все еще добродушно улыбаясь. – Спроси, а потом возвращайся и скажи мне.
Когда девушка открыла дверь и вошла на кухню, там никого не было.
– Мама! – тихо позвала она. Никто не ответил. Чайник все еще напевал свою тихую песенку. Нож и картофельные очистки лежали на полу.