Слезы наворачивались на глаза от того, что, должно быть, переживала Ива, когда видела свое обезображенное лицо в зеркале.
Если бы только можно было разрушить ее мираж, вернуть Иве счастье быть самой собой… Но Алиса помнила про испуг мадам Этель. Он был неподдельным. Возможно, красота Ивы несет в себе опасность для нее? От кого или от чего ее прячут?
И что теперь будет с самой Алисой? Ведь не пойдет же мадам Этель против хозяина времени? Алиса задумалась. Хозяин времени все-таки маг. Несмотря на то, что благодаря ему школа ведьм находится в безопасности, насколько доверяют ему ведьмы? Если Алису заподозрят в знании содержимого книги, отпустят ли к Рэю?
Алиса вдруг поняла, что вряд ли. И что директриса именно поэтому отобрала ее телефон и кулон – чтобы Алиса не могла с ним связаться.
Надо быть осторожнее. Алиса замедлила шаг. Одноглазый Сью обернулся, вопросительно изогнув хвост. Алиса вдруг заметила, что его хвост больше не был изломан, а стал прямым и пушистым. Мертвый кот хорошел на глазах.
«И до чего на ведьминского кота похож!» – вдруг мелькнуло у нее в голове. Черный, пушистый, зеленоглазый.
Но тут они приблизились к кабинету директрисы, и Алиса постучалась в дверь.
Паутина плотно залепляла глаза, нос, приходилось дышать ртом. Макс не видел, что в следующий момент сделает с ним Сантьяго, и от этого беспомощно дергался даже при безобидном касании, что вызывало смех у инквизитора. Сантьяго умел пытать с чувством, Макс все больше погружался в бездну отчаяния и боли, и если сначала он надеялся выстоять, выдержать, не сдаться, то теперь ему хотелось только умолять о пощаде и захлебываться в собственных слезах и крике. Он еще не выдал ни одного имени из магсопротивления, но уже рассказал многое о хозяине времени, понимая, что Сантьяго легко может заманить Рэя в ловушку. В отчаянии он пытался выдержать боль, но понимал, что искалечен настолько, что даже если Сантьяго перестанет сейчас дробить его кости, он уже не выйдет отсюда сам. И не выйдет живым. Это единственное, что удерживало его от полного признания. Запоздало пришла мысль выдать ложную информацию за правду, но мозг уже отказывался думать, сознание уплывало. Макс знал, что периодически Сантьяго приводит его в чувство и задает проверочные вопросы, и не осознавал, что говорил. Может, он уже давно всех выдал?