– Если бы я их слушал, давно бросил бы летать. – Вальдекриз схватился за гладкие деревянные кольца, лежавшие у него на груди, и слегка потянул. – Ханна, – его голос звучал непривычно мягко, а лицо не уродовала неприятная, будто вырезанная улыбка, – первый полет – это кошмар. Всегда. Если кто-то скажет тебе обратное, поверь, он врет.
Впервые за все время знакомства Асин мысленно поблагодарила его. За то, что говорит с ней, подбадривает, а не просто стоит рядом, ожидая, когда же в очередной раз облажается маленькая булка.
– А каким был твой первый полет? – решила поинтересоваться она.
И получила ожидаемый ответ:
– Идеальным. – После чего ее легонько толкнули плечом, но тут же придержали за один из ремней на талии, чтобы не упала. – Меня вышвырнули за борт. – Он указал двумя пальцами вперед и игриво дернул бровями.
Неважно, правдой это было или нет, но Асин улыбнулась. Она глубоко вдохнула солоноватый воздух, прикрыла глаза и постаралась вспомнить все, что могло понадобиться. Люди продолжали болтаться и болтать, «Аашенвер» – беспокойно покачиваться и скрипеть свою печальную песню. Но Асин слышала лишь крики птиц, таких же крылатых, как она. И перекаты волн, взбивающих воду в пушистую белую пену.
А затем Асин увидела его. У него, как и у всех подобных одиночек, не было имени, но про себя Асин прозвала его Тот-Самый-Остров.
Около пятидесяти метров в поперечнике, он напоминал зависшую в воздухе медузу – из-за длинных свисающих корней, которые покачивал ветер. Они стремились к воде, но не преодолели даже половину пути – так низко лежал океан. Почти всю поверхность острова покрывала густая ярко-зеленая трава, в которой проглядывали дикие полевые цветы, а кое-где росли, шумя мелкой листвой, деревья. Одно из них плодоносило чем-то зеленым. Но, как ни щурилась Асин, рассмотреть не получалось.
Маленькие выступы на боках острова, которые были похожи на ступеньки и находились в тени, облюбовал мох. Он был не таким ярким, зато пытался окутать собой все вокруг. Заползал на землистые стенки, свисал с выступов, топорщился, отчего напоминал недовольного зверька.
– У нас не будет времени на подготовку, – сказал Вальдекриз, склонившись ближе к ее уху. – Так что ставь ногу и слушай мою команду.
Упершись тяжелым ботинком в фальшборт, Асин подумала, что если сделает рывок, то наверняка свалится. А вот на палубу или в океан – это уже другой вопрос. Поэтому она предпочла смотреть на Вальдекриза, в его сузившиеся внимательные глаза, которые сейчас казались черными, и совсем немного – на Тот-Самый-Остров. Он перестал шелестеть зеленью и покачивать ветвями, будто застыл в ожидании гостей. Сердце Асин болезненно сжалось, и она схватилась пальцами за рубашку, смяла ткань и слегка оттянула ее. Но дышать легче не стало, а грудь сдавило – от внезапно опустившейся, словно стеклянный купол, тишины, в которой громом гремел голос Вальдекриза: