В минуты откровенности с самим собой Уолрейфен признавал: эта женщина умела внушить ему чувство вины за наплевательское отношение к собственному имуществу и людям, которые от него зависят. Каждое новое ее письмо становилось все более жестким, требовательным и въедливым. Обычно он не утруждал себя ответами, но это ничуть ее не останавливало: с завидным упорством она присылала очередное. Ему следовало отправить ее куда подальше при первом же проявлении дерзости, но почему-то он не сделал этого.
Ее письма подчас не только заставляли его смеяться, а такие моменты в его жизни случались весьма редко, но и оживляли в памяти самые яркие и приятные эпизоды из детства. Странно, но порой он почти ощущал, как благодаря миссис Монтфорд возвращается туда, где было хорошо и беззаботно.
Уолрейфен взял еще одно письмо – от мая прошлого года, – с уже загнувшимися уголками, и прочитал знакомый пассаж.
«Нагорный участок в этом году изумителен, милорд! Мне бы так хотелось, чтобы вы увидели его. Китайские розы обещают буйное цветение. Дженкс задумал построить неподалеку беседку…»
Зачем она писала ему об этом? И почему он снова и снова перечитывал такие письма? Уже не в первый раз Уолрейфен задавался вопросом, как выглядит его экономка. Он не знал, сколько ей лет, но из ее писем следовало, что она молода и полна энергии. Дядя Элиас всегда предпочитал выбирать служанок с соблазнительными задницами, а их трудолюбие его мало интересовало, и Уолрейфен подумал, не затащил ли похотливый старый козел к себе в постель и эту.
Вероятно, затащил, раз до сих пор не выгнал. Ни одна служанка не стала бы терпеть этого пьянчугу за то ничтожное жалованье, которое получала миссис Монтфорд. Разве кто-то способен на такое безрассудство?
Вопрос заставил Уолрейфена почувствовать что-то такое, чему он не знал названия. Безусловно, он не хотел, чтобы кто-то был доведен обществом или нищетой до состояния, которое считал невыносимым.
От раздумий разболелась голова. О господи, эта дотошная миссис Монтфорд сведет его с ума! Ну скажите на милость, какое ему дело до западной башни? Да и кто такой Дженкс, который собрался строить беседку?.. Почему ему вообще до всего этого должно быть дело? Если миссис Монтфорд так хочется, пусть сама обо всем и заботится. Да, на его голову обрушится ледяной поток заносчивых писем, а вслед за ним град счетов и квитанций, но в Кардоу все будет приведено в порядок.