– Что такого особенного в этих птицах?
– Поначалу я не понимал. Матушка всегда прогоняла их и собирала вещи. Но потом… Практически перед смертью… Она призналась, что птицы нашёптывают ей.
– И что же они… шептали?
– О, к сожалению, я не знаю. Сколько я не спрашивал её об этом, она не хотела говорить. Но на смертном одре взяла с меня обещание остерегаться их.
Послышалась возня с бумагами, а Кристофер напрягся всем телом. «Ну же, задай ещё вопросы о воронах. Мы должны знать о них больше».
– После смерти матери к вам являлись вороны?
– Да. Два раза. Практически сразу после её смерти. Один такой разбил окно. Помня о всех предосторожностях, я сразу съехал и поселился в городе.
– Когда умерла ваша мать?
– Восемь лет назад.
– Когда вы видели воронов во второй раз после смерти матери?
– Когда попал в плен к вампирам. Они держали меня в подвале какого-то дома. Огромный ворон сел на моё окно и очень долго наблюдал за мной… Но мой надзиратель заметил это. Прогнал птицу. Потом меня обратили в кровавого дракона.
«Вороны и вампиры не связаны между собой, – заключил про себя Кристофер. – Если, конечно, его россказням можно доверять, – добавил он и качнул головой. – Предстоит сложная работа по отделению правды от лжи».
– Что ж. Получается, после смерти матери вам пришлось покинуть крестьянский дом и поселиться в столице. Вы сменили дом из-за ворона. Где вы проживали в Айрендэле до того, как стали кровавым драконом?
– Янтарный бульвар, апартаменты под номером три.
– Как вам удавалось скрывать своё происхождение?
– Редко бывал на публике. Держался подальше от драконов. Вы же понимаете, я говорю о драконьем чутье. Опытный гвардеец, на вроде вас, с лёгкостью раскусил бы меня. Поэтому на улице я всегда старался смешаться с толпой. Представлялся приезжим с севера.
– Чем вы зарабатывали на жизнь?
– Переводами, – слово прозвучало таким образом, что Кристофер был готов поклясться: беловолосый ухмыльнулся. – Видите ли, я в совершенстве владею древним языком, различаю множество наречий. Ещё эльфийский. Моя покойная матушка тоже изучала языки. Она была первоклассным переводчиком и обучила меня многим тонкостям. Когда она была жива, то приносила тексты, а я помогал ей.
– А после её смерти?
– Я брал подработки в бюро Кордин и Корпс. Платили мало, но мне многого и не требовалось.