– Эй, хватит дрыхнуть, весь клёв проспишь, – позвал приятеля Витёк.
– Тише, – шепнул Витьке на ухо Кузя и, слегка ткнув его локтем в бок, кивнул в угол.
Только тут Витёк заметил, что большое зеркало, стоящее в углу комнаты, занавешено покрывалом.
– Папку убили, – не поворачиваясь к друзьям, дрожащим голосом выдавил страшные слова Мирон.
Всё перевернулось! Всего пару недель назад Михаил Поликарпыч живой, здоровый, геройский уходил на фронт громить фашистского гада, и на тебе! Их эшелон уничтожен немецкой авиацией где-то под Новгородом. Отец Мирона погиб вместе с сотнями таких же красноармейцев, не успев даже добраться до линии фронта.
С той поры незваные гостьи – похоронки – словно серые каркающие вороны, одна за другой всё чаще и чаще стали прилетать в дома, неся с собой страдания и боль. Известие о гибели Михаила Поликарпыча потрясло всех. Люди ждали его скорого возвращения с победой, как после Финской, и не представляли, что смерть может случиться так быстро, так нелепо.
На следующий же вечер, придя с работы, мама засобиралась скорее на встречу к отцу. Обиды, гордость – всё было забыто пред лицом смертельной опасности.
На этот раз путь показался особенно долгим; наверное, из-за того, что мама всё спешила и торопила их. Придя, наконец, на КПП сборно-учебного пункта Красной армии, они узнали, что батальон отца досрочно окончил курс подготовки и утром отправлен на фронт.
Мама осела на траву, обняла руками убранную платком голову и тихонечко заплакала. Из-за забора доносились негромкие звуки патефонной музыки и приятный голос певца:
Сосняком по откосам кудрявится
Пограничный скупой кругозор.
Принимай нас, Суоми-красавица,
В ожерелье прозрачных озёр.
Ломят танки широкие просеки,
Самолёты кружат в облаках,
Невысокое солнышко осени
Зажигает огни на штыках.
Мы привыкли брататься с победами
И опять мы проносим в бою
По дорогам, исхоженным дедами,
Краснозвёздную славу свою…