На груди одного из гостей, высокорослого и жилистого, с чеканным орлиным профилем, сверкнул серебряный медальон полноправного орденского брата. Спутники его, мои ровесники, были, видимо, послушниками.
Перекинувшись несколькими словами со старостой, сизым от выпитого и едва держащимся дрожащими руками за плетень, они соскочили с коней и тяжелой походкой доспешных воинов направились прямо в мою сторону. Я невольно отступил в тень, стараясь не показать своего присутствия. Сердце застучало набатом.
Так, спокойно. Их всего трое. Они идут без опаски. Видимо, из разговора с едва ворочающим языком старостой они уяснили, что я сейчас валяюсь пьяный и никакого сопротивления оказать не смогу. Лошадей оставили привязанными к плетню. У меня есть преимущество – нужно только его не растерять.
Вдохновленный этой мыслью, я в несколько шагов преодолел расстояние до противоположных дверей амбара. Одежду забирать не стал – не до нее сейчас, наживем новую. А вот мешок с пожитками и крикет, на мое счастье, остались прямо здесь, в углу. Будь они в доме у старосты, пришлось бы с ними проститься, а к оружию я уже очень привык. Этот небольшой топорик, в рукоятке которого пряталось пистолетное дуло, я отхватил по случаю в Брукмере в самом начале своих скитаний, и ни разу об этом не пожалел. Отличная штука, жаль было бы потерять.
Десяток-другой торопливых шагов босыми ногами по мокрому от росы двору – и я уже на конюшне, где меня ждет отдохнувший – не в пример мне – Джип, то и дело легонько бодающий массивными рогами перегородку.
– Привет, дружище! Соскучился? Ничего, сейчас весело будет, – прошептал я, и баран в ответ издал дружелюбное блеяние, по счастью, не слишком громко.
В голове у меня заработал невидимый таймер, отсчитывая секунды. С каждым шагом, который мои преследователи делали по направлению к амбару, секунд этих у меня оставалось все меньше. Тик-так, тик-так.
Так, этот ремешок сюда, этот продеть вот здесь. Тик-так, тик-так. Вот они подходят к дверям. Вот осторожно крадутся к сеновалу, обнажив мечи. У кого-то из них, должно быть, и пистоль найдется. Еще несколько секунд, и они поймут, что никого, кроме утомленной полуголой девицы, в амбаре нет. К этому времени мне нужно успеть оседлать Джипа. Я успею – не впервой.
На секунду меня остановила мысль: а может быть, ну его? Убегать, прятаться, спасать свою жизнь – чего ради? Я чужой в этом мире, и всегда буду чужим. Может быть, будет лучше, если меня повесят возле Карнарских ворот Брукмера, да и дело с концом?