– Совета не будет, – повторил он.
– Откуда взялась пассажирка? – суховато поинтересовался новый мужской голос.
– Чёрт её знает, – бросил Анорм. – Сейчас разберусь.
Пассажирка! Значит, речь всё же обо мне. Но кто эти люди, и откуда они знают, что Анорм не один в машине? Я резко открыла дверь и буквально вывалилась на землю прямо к цветущим кустам. Нырнула между ними, оказалась на тропинке в каких-то цветочных зарослях. Это ещё что? Похоже на лабиринт, в котором стены из растений. Тропинка разветвлялась в трёх направлениях. Я свернула налево и замерла за толстенным цветущим деревом.
Неподалёку хлопнула дверь машины.
– Эй, где ты там? – позвал Анорм. – Выходи!
Ага, сейчас прибегу! Что я, сумасшедшая? Ничего хорошего от этого типа можно не ждать. Пусть едет дальше или идёт по своим делам, а я разберусь, куда он меня привёз. Может, в ботанический сад? Не слышала, чтобы там был лабиринт, но почему бы и нет?
– Совета не будет, – в очередной раз повторил Анорм.
В ответ раздался смех нескольких человек.
– Я так понимаю, на следующие оповещения можно не обращать внимания? – снова вступил суховатый голос. – Какого чёрта ты притащил девицу с собой?
– Его величеству скучно, – фыркнула женщина. – Анорм, ты можешь развлекаться так, чтобы всем судьям через каждые две минуты не шли оповещения о совете?
– Я, верховный рыцарь Каитон, заявляю, что сегодня ночью совета судей не будет, – отчеканил суховатый голос. – И предлагаю всем заняться своими делами.
Пауза показалась мне бесконечной. В тишине шуршали листья, резко кричали незнакомые птицы. А ещё я отчётливо слышала шум волн и запах моря. Да нет, не может быть! У нас в городе из водоёмов – только речка-вонючка, да и та далеко.
Пока у меня создалось впечатление, что Анорм общается с пациентами психбольницы. Вилла, верховный рыцарь, ночной совет судей, его величество… Я огляделась по сторонам. За буйной растительностью были видны статуи разных форм и размеров, а дальше – белая стена какого-то здания. У меня над головой пролетела большая яркая птица. Я машинально пригнулась, закрывая голову руками, и чуть не взвыла от острой боли в боку. Разгибалась медленно, осторожно. Птица уселась на ветку соседнего дерева, и стало видно, что это здоровенный попугай.
– Бонжур, – сказал он.
Я поморгала. Это уже совсем не смешно. Я свихнулась от сегодняшнего стресса, и теперь мне мерещатся говорящие тропические птицы.