Дом железных воронов - страница 35

– Король считает, что люди должны жить в своей грязи, и запретил использовать магию, чтобы улучшить жизни в Раксе.

Руки сжимаются в кулаки от шока и гнева.

– Это… это… бессердечно. Если бы Данте был королем…

– Он бы сохранил запрет.

– Он бы не стал.

Я чувствую, как мышцы Энтони напрягаются, затем расслабляются, и он грустно улыбается.

– Я забыл, что он твой друг.

– Он заботится обо всех: чистокровных, полукровках, людях.

– И все же ты со мной, а не во дворце с ним, так что ему, должно быть, все равно.

У меня щемит в груди.

– Это праздник короля, а не принца.

Энтони чувствует, что настаивать на своем не стоит, и все же, когда мы проплываем мимо узловатых корней кипарисов, растущих вдоль берега, мы продолжаем спорить, и слова копятся вокруг нас, подобно мусору в воде.

– Держи. – Джиана передает мне криво слепленную глиняную кружку и садится на сплющенную ржавую бочку, которая играет роль скамейки. – Похоже, тебе это нужно.

Я нюхаю шипящую жидкость, и от одного запаха у меня слезятся глаза.

– Что это?

– Алкоголь…

– Это понятно. Я имею в виду, какой?

– Домашний эль. На вкус лучше, чем на запах.

Делаю маленький глоток и закашливаюсь от горького привкуса.

Джиана расплывается в ухмылке:

– К нему нужно привыкнуть.

– Ну и как долго ты привыкала?

– Долго, – смеется она.

Так это ее не первый визит в Ракс…

– Энтони в дурном настроении. Что у вас произошло в Люче?

Я бросаю взгляд поверх потрескивающего костра на Энтони и одного из его друзей, которые устроились на срубленном дереве.

– Мы обсуждали политику.

– И вы с ним придерживаетесь разных взглядов? – Она делает глоток.

Я тоже отпиваю из кружки. На этот раз пошло легче, но все равно на вкус отвратительно.

– Он не верит, что Данте правил бы лучше Марко.

– О, – только и произносит Джиана. Простой звук, который несет в себе так много всего.

– Что это значит, это твое «о»?

Она опускает кружку на колени и обхватывает ее обеими руками.

– Это означает, что, как только ты проживешь столько же, сколько мы с Энтони, твои взгляды могут измениться.

– Ты знаешь Данте, Джиа.

– И знала Марко. Может, я и не ходила с ним в школу, но он часто бывал в таверне. Нельзя сказать, что мы дружили, но ладили хорошо.

Мысль о том, что Марко сидит за столом в «Дне кувшина», настолько неприятна, что я целую минуту ничего не говорю, но потом любопытство берет надо мной верх.