Я даже размытым взглядом видела его триумф.
И я бы хотела злиться на него сейчас. Но вместо этого я ощутила, как кошмар прошлого положил на мои плечи свои костлявые руки и медленно шептал на ухо.
Я плачу не так часто. Обычно это воспоминания о маме или поездки к ней, что были редкостью. Или же разговоры по телефону с ней. Банальная тоска по родной душе, которая положила свою жизнь на пьедестал чести, и позволила мне ступать дальше. Я была благодарна ровно настолько, насколько ненавидела, что ей пришлось это сделать. Из-за несправедливости, из-за мира, который был так жесток.
Но сейчас, слезы проливала та самая шестнадцатилетняя Женя, которая пришла с улицы и застала отца дома. Пьяного. Злого. Мрачного.
«– Да сколько же можно, Толь? – мама закричала, и послышался удар.
Скорее всего, он ударил ее по щеке.
Я скинула обувь и стянула куртку с шапкой.
– Рот свой закрой, тварь. Где эта сука малолетняя? – его язык заплетался, когда он говорил медленно, но стоило ему заорать, как речь лилась ровным потоком.
– Не тронь, сказала. Да что ты творишь? – мама не уступала никогда, боролась сколько могла, но каждый раз проигрывала по понятным причинам, а я вместе с ней. – Она же твоя дочь…
– Да, заткнись ты уже.
Грохот ударил по моим ушам, и мама вскрикнула, поэтому я побежала на звук и нашла ее лежащей на полу у ног отца. Который был пьян и смотрел на нее с отвращением.
– Не трогай ее, – я закричала со всем отчаянием и злобой, на которую была способна девушка в шестнадцать лет.
– Явилась, дрянь. А ну, сюда, – он сделал шаг ко мне, и я схватилась за мамины плечи, оттаскивая ее подальше вместе с собой. – Ты посмотри, спелись против меня?
Он сделал замах ногой и попытался ударить по маме, но я приложила силу вскрикнув и оттащила ее еще дальше.
– Вот как… – на это отреагировать я не успела, все еще прикрывая ее, забыв о себе.
Его пальцы вплелись в мои волосы, и он резко вытащил меня из-за мамы, к себе.