– Кирюха твой веселится, – Женя расслабился. – Мы тогда тоже в его годы с тобой расслаблялись. Будто было лет сто назад.
– Ага. Ладно, Женёк, давай…
И тут я замер, уставившись на машину. Это же она. Женя насторожился.
– Волк, чего случилось?
– Да ничего, – тихо сказал я.
А перед глазами стояла картинка, будто старый забытый репортаж. Разбитая пятёрка с напрочь смятым передком. Не сработали тормоза, несовершеннолетний водитель не справился с управлением, вылетел на встречную полосу прямо под несущийся Камаз и… всё. Водитель и пассажирка погибли на месте.
Это та самая машина, в которой они сейчас сидели.
– О, Макся пришёл! – Кирилл выглянул из машины. – А мы тут с пацанами починили, решили покататься, пока никого нет. Это Колькиного бати машина! Вот и…
– Давай-ка поговорим, Кирюха, – сказал я. – Серьёзный разговор, очень серьёзный. Наедине и надолго.
– Ну ладно, – он удивился и распрощался с остальными. Пятёрка уехала, поднимая пыль. – Что-то случилось, Макс?
– Ещё нет. Пошли во двор.
* * *
Тем временем, кафе Погребок
Виктор Фролов сидел в самом дальнем зале кафе, куда обычных посетителей не пускали. У входа в зал стояли двое, бывшие телохранители какого-то погибшего певца с центра, которых приютил Гоша, лидер мясокомбинатовских.
У обоих длинные кожаные куртки. У одного под ней спрятан чешский скорпион, у второго итальянская беретта. Вся их работа сейчас – охранять Фрола, который почти не показывался на людях. Оба как роботы, почти не выражали эмоций. Кто их знает, что у них на уме, но дело своё делали профессионально.
Работать так было непросто, без личного присутствия бригадира дела у новой бригады шли так себе. Да и авторитета у того, кто сменил одну банду с другой, не было никакого.
Но Гоша сказал – слушайтесь Фрола, и ни одна живая душа среди мясокомбинатовских не осмелится спорить. Ясно, что Фрол очень нужен Гоше. Правда, мало кто знал, для чего.
Но авторитета это не давало. Фролова слушались только из-за Гоши и давали это понять. Правда, слушались беспрекословно, в мясокомбинате всегда была хорошая дисциплина, поэтому они столько лет и держались против пивзавода. Но теперь пивзавод может уйти в историю…
Фрол сидел в углу, ел отбивную с печёной картошкой и пил пиво. Неудобно, потому что правая рука до сих пор в гипсе. Он ждал оставшихся двоих, кто ещё не выполнил поручения, остальные уже отчитались. Охранники на входе остановили двух амбалов, присмотрелись к лицам, только потом пропустили.