Засев за какими-то бочками, я занялся изучением того, что можно было увидеть из этого укрытия. Посреди крепостного двора стояла массивная, черная, со щербатым верхом каменюка, в высоту больше, чем в ширину. Вроде уменьшенной копии монумента Вашингтону, с отколотым острием. Напротив меня, через двор, имела место небольшая конюшня. Там спешились приезжие и передали конюху лошадей.
К каменному дому побежал мальчишка. Эта постройка явно была не ровней остальным. Господское жилище? А деревянный дом, должно быть, предназначен для собраний?
И вот что любопытно: перед каменным расставлены плошки с горящими в них фитилями. А еще там миски с фруктами, горшочки, полные сливок, и…
…и лист бумаги. Один-единственный, обожженный по краям.
Вскоре вернулся мальчик и дал знак бывшим всадникам следовать за ним. Они вошли в деревянное строение, которое я принял за дом собраний, и вроде до меня долетело слово «подкрепиться». Приезжие заинтересовали меня, но в данный момент внимание было целиком отдано бумаге. Может, это страница из той книги? Но с чего бы выкладывать ее перед фасадом дома?
Сплошные загадки… Неужели я участвую в каком-то абсурдном социальном эксперименте? В телевизионном реалити-шоу?
Я заставил себя прождать еще несколько томительных минут, но наконец, как и предполагал, из господского дома вышел мужчина в оранжевом плаще. Его сопровождали двое с длинными одноручными топорами и круглыми деревянными щитами. И хотя они маленько смахивали на викингов, доспехов на них я не заметил.
– Освальд! – прокричал один из «викингов» в направлении сторожевого поста. – Ворота закрой.
Молоденький дозорный шумно слез с деревянной площадки, ухмыльнулся старшим воинам и поклонился, пожалуй, чересчур усердно начальнику, после чего занялся створками ворот. Троица вошла в зал собраний.
И я решил: пора. Как там говаривали в старину? Carp diem. Хватай рыбу.
Я покинул укрытие и двинулся через двор. Действовал не думая, – похоже, тело само знало: пока цель не достигнута, срываться на бег нельзя, нашумишь. Я казался себе голым, пробираясь мимо каменного здания, а потом мимо светильников и горшочков.
Но вот наконец листок схвачен.
Секунда-другая – и я уже спрятался возле дома собраний. Как колотится сердце! Чтобы успокоиться, я несколько раз глубоко и медленно вздохнул, а затем уткнулся взглядом в страницу.