«Не будет ли тогда, как прежде, СЛИШКОМ ПОЗДНО?» «Слишком поздно» было написано прописными и курсивом. Как крик. Вопль. Предупреждение и обвинение.
Через несколько коротких месяцев исследовательский проект превратился в движение. Неизвестный ученый превратился в пророка.
И когда обе явно противоборствующие стороны окрепли и столкнулись, надежда обратилась в произвол. Одни видели в том, что предлагала профессор Робинсон, единственный путь вперед. Милосердное и практическое решение. Другие воспринимали это как оскорбление. Постыдное попрание всего, что считалось священным.
Шум в зале все усиливался. Арман Гамаш оглянулся на женщину средних лет, ожидающую выхода на сцену, и подумал, что пророк вот-вот превратится в мессию. Или в мученика.
Накануне вечером, когда детей искупали, уложили в кровать и в доме воцарилась тишина, Жан Ги Бовуар заглянул в кабинет тестя.
Вообще-то, он возвращался из кухни, куда зашел за последним оставшимся рождественским фруктовым кексом, но увидел свет, пробивавшийся из-под двери.
Помедлив секунду-другую, Жан Ги принял решение и постучал.
– Entrez[15].
В темных волосах Жана Ги уже появились белые пряди, а на его привлекательном лице, порозовевшем после дня на ярком солнце и холодном ветре, – суровые морщины. Впрочем, он давно уже дал понять, что для него слово «посуровевший» предпочтительнее слова «порозовевший».
В данный момент он смотрел на тарелку, которую держал в руках. Изрядная порция густой помадки таяла на ароматном кексе – Жан Ги только что подогрел его в микроволновке.
Он проглотил слюну, потом поставил тарелку перед тестем.
– Вот. Мирна принесла днем, когда мы строили снежную крепость, а вы дремали.
Жан Ги улыбнулся. Он прекрасно знал, что тесть выезжал днем по делам. Он вызвался было поехать вместе с Гамашем, но тот – редкий случай! – сказал, что Бовуар может наслаждаться праздничными днями. И Бовуар, воспользовавшись этим редким случаем, не стал настаивать.
Жан Ги с семьей переехал в Монреаль из Парижа и недавно вернулся в Sûreté, разделив обязанности первого заместителя с Изабель Лакост.
После ограничений, после ужасов пандемии эти рождественские каникулы в Трех Соснах были желанным отдохновением. Облегчением.
* * *
Вернувшись домой с прогулки, дети переоделись в теплое и сухое, а потом с чашками горячего шоколада расселись на диване. Собаки – Анри, старик Фред и малютка Грейси (возможно, собачка, а возможно, и хорек) – улеглись перед камином и задремали.