Гамаш прищурился на солнце и показал на здание неподалеку:
– Там кабинет ректора Паскаля.
Построенное из плитняка здание было очень старым, очень привлекательным, с ярко-красной металлической крышей, имеющей наклон лыжного трамплина, – такие крыши характерны для patrimoine québécois[46]. Дом был построен век назад, и он сохранился в своем первозданном виде. Он являл собой резкий контраст брутальной архитектуре спортзала, возведенного в начале шестидесятых.
– Оттуда хорошо виден спортзал.
– Да, но ректор говорит, что заглядывал ненадолго в свой кабинет несколько дней назад. И ничего не видел.
– Он так говорит? – спросил Бовуар. – И вы ему не верите?
– У ректора склонность к фантазиям, но… – Гамаш задумался на несколько секунд. – Думаю, он не лжет.
– Между прочим, он мог спокойно войти в спортзал, – заметил Бовуар.
Гамаш попытался представить, как Отто Паскаль крадется к бывшему спортивному залу, открывает дверь, проходит внутрь и прячет пистолет. Но воображение не справилось с задачей.
Дверь у них за спиной открылась, и месье Вио сказал:
– Все готово и ждет вас.
Прежде чем подняться на сцену, Гамаш поднырнул под полицейскую ленту и прошел в середину зала. Обугленное пятно на полу указывало, где были взорваны хлопушки. И откуда производились выстрелы.
Он стоял почти там же, где находился Тардиф. Почему на таком большом расстоянии от сцены? Почему стрелок не подошел ближе, чтобы поразить цель наверняка?
Может быть, он вовсе и не хотел попадать в нее. А может, Тардиф предполагал, что с этого места ему будет проще бежать.
Гамаш посмотрел на двери. Да. Выигрышное место для того, кто планирует побег. Но не самое подходящее, если в планы входит убийство профессора Робинсон.
Он посмотрел на пол. На предметы, оставшиеся там, после того как люди в толкучке устремились к дверям.
Рядом с обожженным пятном лежала зимняя шапочка «Абс». Безошибочно узнаваемая вязаная красная шапочка с большой буквой C для фанатов хоккейной команды «Монреаль Канадиенс», которых любовно называли «Лез абитан». «Абс».
Такие шапочки были очень популярны. Почти у каждого квебекца имелась такая. И Гамаш не сомневался, что и у него есть – лежит где-то среди зимней одежды.
И все же…
Он подозвал одного из техников и попросил, чтобы шапочку упаковали и отдали на лабораторный анализ.