– Ты же в курсе, что тогда баллистическая экспертиза показала, что семью застрелили из охотничьей «Сайги»? – полуутвердительно спросил Алексей. – Проверяли все «Сайги» района и алиби их владельцев. Охранник местного рынка добровольно принес своё оружие, и его обвинили не только в убийстве семьи собровца, но в ряде других преступлений амазонок. Мужчина отсидел два года. Но поскольку гладкоствол не оставляет следов, то доказать, какое конкретно оружие использовалось, было невозможно. И генпрокуратура отказалась утверждать обвинительное заключение…
Подошла официантка, чтобы убрать пустые тарелки, и мужчины замолчали. После того, как девушка отошла от стола, Константин ответил:
– Ну да. Сначала на охранника повесили другие дела амазонок, а потом на них – убийство этой семьи. Даже мать погибшего собровца не верит, что виноваты амазонки. Она уже десять лет ходит по инстанциям и пытается найти справедливость. Хочет найти истинных убийц своего сына. Если верить матери, то лица её погибших сына и невестки были сильно изуродованы, а на запястьях остались следы от наручников, то есть, получается, их пытали прижизненно… Это тоже Инесса с Романом делали при помощи своих дочек?
– Костя, тут я тебе ничего не могу сказать. Если ты помнишь, я МВД Ростовской области возглавил в июле десятого года. А это убийство произошло годом раньше. То есть, на место преступления я не выезжал и тела не видел. А я всегда в таких случаях лично выезжал.
– Дед, я верю, что ты бы отнёсся со всей ответственностью, – улыбнулся лейтенант. – Но в этом деле ещё много нестыковок. Например, при осмотре места происшествия было написано, что убийцы ничего из ценностей не тронули. Зато четыре года спустя золотые украшения собровца и его жены вдруг нашли при обыске в доме амазонок! В общем, не верю я, что с подполковником СОБРа и его семьёй расправились амазонки. Не их это почерк.
– Да не было у них чёткого почерка! Они то готовились к преступлениям, выслеживали жертву и изучали распорядок дня, то спонтанно нападали чуть ли не на первого встречного. Иногда заранее знали, у кого и что можно взять – ценности или оружие, а порой убивали и хватали всё, что под руку попадётся, – возразил Мудров и глубокомысленно завершил: – Лучший почерк для преступника – отсутствие всякого почерка. Меньше шансов попасться.