– Ты, может, помнишь Стомма Марка Вольфовича, давнишнего главрежа нашего театра?
– Того, что умер в прошлом году?
– Да. Так вот, он мне перед своей смертью сказал: «Делай людям добро, Антон, но только тогда, когда они в нём в самом деле нуждаются. Но не забывай и про себя». И вот как-то само собой получилось, что у меня иногда получается помочь кому-то. Хотя тебя с младшей сестрой так и не познакомил, отца твоего губернатором не сделал, Свистунова в космос не отправил, а стоило бы.
– А для себя ты что-нибудь пытался сделать?
– А что мне надо? Квартира и работа у меня есть, холодильник битком.
– Сергеич, а когда ты в последний раз играл нормальную роль? Ты ведь был ведущим актёром театра, твоя фамилия гремела на всю область. Даже в кино сниматься приглашали, если я не ошибаюсь. Я ведь, смотря на твою игру на сцене, решила поступать в театральное училище. Мечтала сыграть с тобой в шекспировском «Отелло» Дездемону.
– Серьёзно? Так в чём дело? – щёлкнул пальцами Петрыкин и повалился на пол.
– Сергеич, что с тобой? – испугалась Марина.
– Помоги добраться до туалета, добрая душа.
Девушка подхватила актёра за пояс и повела в клозет.
Но вместо уборной они оказались на сцене родного театра. Петрыкин с бронзовым лицом был одет в костюм Отелло, Лисичкина – в платье Дездемоны. Зал кричал «браво», им под ноги летели цветы. Ошарашенная девушка подобрала несколько букетов, наигранно улыбнулась и побежала прочь со сцены.
– Господи, как меня всё это достало! – в сердцах крикнула она. – Как бы хотелось в отпуск, на море, чтобы никого не видеть вокруг! – щёлкнула девушка пальцами, входя в гримёрную, и оказалась на пустынном залитом солнцем пляже Средиземного моря.