Вода ещё текла по моему желтушному телу, когда я, задохнувшись от обжигающего холода, открыл глаза. Остатки воды сливались с волос. Мой подбородок был опущен. С этого ракурса я увидел грудь, часть живота и но́ги. Увидел и замер; думаю, даже перестал дышать. Моё тело было покрыто сетью светящихся линий синевато-серебристого цвета. Разные по толщине, они причудливо переплетались и образовывали узлы. По линиям с интервалами в десять – пятнадцать сантиметров двигались горящие разряды, более всего похожие на маленькие бенгальские огоньки; перемещаясь, огоньки разбрасывали вокруг себя облачка быстро угасающих искр.
Не веря глазам, я провёл ладонью по груди. Сразу увидел, что линии есть и на руках. Ещё заметил, что некоторые располагались не на поверхности, сразу под кожей, а немного заглублялись; при этом свечение приобретало зеленоватый оттенок.
Прикосновение и нажатие пальцами немного изменяло геометрию и цвет рисунка, но не стирало его деталей и не могло затормозить движение искр.
Грохот упавшего с края ванны пустого ведра на мгновение переключил моё внимание, но боковое зрение не потеряло контакта с телом. В момент падения ведра свечение начало тускнеть, а через две-три секунды совсем погасло.
Как сомнамбула, голый, я пошёл к зеркалу. Долго смотрел на себя, даже не пытаясь найти объяснение тому, что произошло.
Дорогу осилит идущий. Что скажем? Зависит от того, кто и зачем идёт по этой дороге.
Я пошёл, чтобы выжить и обрести свободу в собственном теле. Может быть, правильнее сказать: свободу от гнёта и слабости плоти.
За три года, прошедших с первого ледяного обливания, многое изменилось, неизменным осталось только желание движения. Хотя бывали дни, когда надежда истончалась. Телесная оболочка не хотела исполнять понуканий воли. Как лошадь, загнанная непосильной работой, я падал и более не находил сил встать. Сердце едва стучало в вялую диафрагму. Душа проваливалась в промежуточное состояние между жизнью и смертью.
Предвидя такие кризисы, Василий Иванович оставил мне практический совет. Он состоял в том, чтобы всегда держать под рукой большую иглу; когда плоть будет пытаться сбросить с себя контроль воли, нужно было вогнать иглу в одну из чувствительных точек. Помогало. Даже зимой, когда нужно было встать из-под тёплого одеяла, голым и босым выйти на снег и, вылив воду, загнать себя туда, откуда нет отступления. Ты уже облился, ты мокрый. Работай! Дыши. Вращай энергетические оболочки. Воспроизводи в теле и телом причудливую геометрию космоса. Пой мантры. И, наконец, умолкай, растворяясь в великой всеобъемлющей тишине.