Мои синие ногти и кома Делии разоблачали ее вранье про чистый дом. И про обработку от плесени перед моим приездом она тоже соврала. Если огромный дом пропитать химикатами, их запах еще долго не выветрится. Но в доме ничем не пахло, разве что затхлостью и спертым воздухом. Эти ароматы сохранились в неприкосновенности, и никто не проветривал дом уже очень давно. А значит, никто не открывал окна, что бы выпустить запах химикатов.
А вот сама история про плесень могла быть ответом. Плесень вызывает отравления, это я и сам знал. Черная плесень может вызвать галлюцинации. Как-то я даже читал статью, в которой уверяли, что дома с привидениями на самом деле просто поражены плесенью, и призраки – это галлюцинации, вызванные ее спорами.
И тогда я не сошел с ума – я отравлен. Сны, барабаны, совы – просто агония отравленного разума. И кома Делии – тоже. Она беременна, и ее телу приходится заботиться о двоих, ей сложнее, и споры свалили ее раньше, чем меня. Все сошлось. Хотя я и не видел в доме саму плесень, но эта гадость может расти в самых дальних углах, а таких углов в Доме Совы полно.
– Значит, дом безопасен? – я улыбнулся, как от отличных новостей.
– Полностью безопасен! – Виктория тоже осторожно улыбнулась.
– А тогда заходите в гости! Познакомитесь с моей женой. Попьете чаю, походите по комнатам, подышите воздухом в безопасном доме.
– Я думаю, это не уместно, – ответила она. – Наши отношения строго профессиональные, и ничего больше. В дом я не войду, хотя он, конечно же, совершенно безопасен. Есть у вас что-то еще?
– Нет! – я встал.
Пока нет, но если в доме все еще полно отравы, то у меня будет еще много вопросов. И однажды ей придется войти в мой дом и вдохнуть его воздух, хочет она того или нет.
На первый этаж я ехал на лифте, хватит с меня лестниц. По пути набрал номер врача, и он почти сразу снял трубку.
– Состояние стабильное, без изменений, – сообщил он. – Для уточнения диагноза нужны дополнительные обследования.
В переводе с врачебного языка на человеческий это значит: «Ваша жена все еще в коме, но жива. И ребенок жив. И мы понятия не имеем, что случилось и как их лечить».
Я рассказал о плесени. Доктор заверил меня, что плесень так не действует, но взялся провести анализ на токсины. Уже что-то.
Плесень там, или что-то еще, а дом явно отравлен. Люди входят в него, и начинают болеть, а потом умирают. Мы вошли, отравились и начали болеть. И очень хорошо, что Делия в больнице. Она далеко от дома, от ядов, и не вдыхает новые порции отравы. А вот мне нельзя входить в дом лишний раз. Если надо будет, я сожгу его вместе со всеми токсинами, но я должен знать наверняка, что происходит, и пока не выясню, лучше держаться от него подальше.