Родители Фиделя, будучи молодыми московскими студентами института международных отношений, прибывшими из Кубы, попали в Бункер ещё в конце восьмидесятых годов и трудились до недавнего времени. Фидель появился на свет уже здесь. Воспитан он был довольно строго, в духе подземелья, а в предках своих души не чаял.
Умерли родители от какой-то неизвестной болезни, поражающей дыхательные пути. Сначала ушёл отец, через месяц мать. Вскрытия трупов в Бункере не делают, кладбища здесь тоже нет. И если телами не заинтересованы лаборатории подземного города, тела умерших людей просто сжигают, оставляя друзьям и родственникам лишь памятную дату.
После смерти родителей в темнокожем пареньке погас огонь жизни. Опустив руки и голову, он катился вниз по наклонной плоскости, пока не скатился в Сток. Через три месяца непосильного труда пришла «радостная» новость. Фидель неизлечимо болен. Мечтой он так и не обзавёлся, и ждал смерти. Она радовала его гораздо больше, чем жизнь. Желание «увидеть» своих предков было сильнее всего того, во что он верил в детстве. А сейчас он уже ни во что не верил и ни на что не надеялся…
Робот Жанна, по отработанной команде внутривенно ввела обречённому пациенту колонию созревших и вновь доработанных гиппокринов пятой серии. Уничтожив очаг вируса и все имеющиеся вражеские бактерии на клеточном уровне, боты штопали и оживляли внутренние ткани. Поражённые клетки либо восстанавливались, либо удалялись, и на их месте появлялись здоровые. Фидель хорошел на глазах. В течение недели организм испытуемого подвергся порядка сорока инъекциям. Ещё две недели спустя медицинское обследование не обнаружило и намёка на болезнь. Удивлению врачей Бункера не было предела…
Грин презентовал гиппокринов руководству и получил должность начальника лаборатории сектора генной инженерии. Фидель стал его первым ассистентом. Единственным человеком в истории Бункера, вернувшимся из Стока живым. После чудотворных инъекций блондина, кубинец изменился ещё раз, и изменился навсегда. На своей шкуре он опробовал то, что его разум долго не мог понять. Нет больше слова неизлечимый! Грин и его «крошки», которых Фидель впервые увидел в микроскоп и не мог поверить в увиденное, перевернули в нём представление о жизни. Микроскопические механизмы, эволюция которых началась два года назад, и их отец-создатель довели до совершенства существующую сотнями лет медицину.