Дождался, поговорил. А мама, судя по аромату ее духов в коридоре, не выдержала и пришла мириться. Но в итоге наверняка подслушала часть беседы. Ну что ж… Она это заслужила.
А Мари снова удивила его. Невероятная женщина. Надо скорее выпустить приказ про этого гронха. Артур негромко рассмеялся…
– Вы помирились? – едва вошел он в свою гостиную, с порога спросила Кармилла.
Они с отцом так и сидели там, ожидая его.
– Ты улыбаешься, – произнес отец. – Эта девушка, Мария… Она простила, гм, нас? Вы снова помолвлены?
– Нет, она отказалась выходить за меня замуж. Сказала, что не готова к такому.
– Но ты смеешься, – неуверенно заметила матушка. – Все не очень плохо? Можно еще исправить?
– Мам, пап, вы не поверите, – глядя на них сияющими от смеха и восхищения глазами, ответил Артур. – Мари ушла к демонам, потому что была в ярости и хотела направить ее на работу. А тут ей навстречу – сбежавший от студентов-первокурсников гронх.
– Что?! – опешил Пауль. – Девушка пострадала? Нужна помощь? Милла, ты почему не сказала?!
Кармилла, насупившись словно девчонка, промолчала. Она-то подслушала кусочек разговора, но признаваться в этом сыну не собиралась.
– Нет, пап. Помощь нужна если только гронху. Мари его избила ежедневником. У нее есть такой, в черной обложке и с надписью «Большие планы маэстрины». Вот гронх был погребен этими планами. Деморализован, забит и шокирован. Мари его подчинила, привязала к себе и даже имя ему дала. Причем сама в ужасе от этой твари и называет его «демоническая хтонь» и «цобачко». В ее мире ничего подобного не водится.
Пауль смотрел в ожидании фразы, что это шутка. Но Артур молчал и лишь улыбался все шире и шире.
– Это что, правда? Эта хрупкая девочка избила дикую нечисть своими планами?
Артур кивнул.
– И привязала ее к себе?
Снова кивок.
– И дала имя?
И вновь подтверждение.
– Так это что, у нас в Усаче теперь работает преподаватель с подчиненным и привязанным гронхом?
Артур снова кивнул, как заводная игрушка.
– Вот видишь? – жалобно промямлила Кармилла. – А я все испортила. Гронх большой? Я их только на картинках видела. Брр…
– Большой, но молодой. Мам, я тебя люблю, но пожалуйста, никогда больше не лезь в мою личную жизнь.
– Но вы не помирились? Я не пойму. Ты улыбаешься, но…
– Мари мне отказала, но не отвергла окончательно. Буду снова ухаживать и пытаться добиться ее расположения, – развел руками ректор Усача.