И… я еще никогда не раздевалась при мужчине. Да и вообще, при чужих людях я максимум в купальнике ходила. Даже когда жила с девчонками в общаге и потом, когда мы стали снимать квартирку на двоих с однокурсницей. Она смеялась надо мной, называя «скромняшкой», а я…
Просто не могла.
Были причины. Неприятные. Такие, которые не забываются, хоть и стараешься запихнуть их в самый дальний уголок сундука своей памяти.
Надо сказать Илику, что я пошутила. Но в меня словно бесенок вселился!
Украл милого Воробушка и занял его место!
Вижу, как напряженно сжимаются его челюсти.
– Ну, ты уже, или как?
– Уже что? – стараюсь не дышать, понимая, что Илик меня раскусит.
Нет уж! Пусть думает, что я реально стою перед ним в чем мать родила.
– Сняла все мокрое? А то мало ли… подхватишь воспаление легких и привет.
– Заботитесь о моем здоровье, Ильяс Александрович?
– Ну, ты, как-никак… обслуживающий персонал. Я как достойный работодатель, обязан…
– Не обязаны, – перебиваю, точно бесенок во мне! – И я не ваш обслуживающий персонал. Меня нанял ваш брат, так что… Я его персонал. А для вас я просто мебель. Так что не обращайте на меня внимания.
– Мебель? Прекрасно. Знаешь что, табуретка, подойди ближе. Мне помощь нужна.
– Табуретки ходить не умеют.
– Хорошо… кресло на колесиках, двигай ближе, я не могу стянуть футболку.
– А волшебное слово?
– А разве оно нужно мебели?
– Оно нужно всем, Ильяс Александрович.
– Еще раз назовешь меня так, я за себя не отвечаю!
– И что вы мне сделаете? – усмехаюсь, и тут же закусываю губу. Не хочу, чтобы он меня неправильно понял. – Извините…
Слово вырывается само собой. Похоже, бесенок во мне долго не выдерживает. Глупый Воробушек его все же вытесняет.
– Что сделаю? – хмыкает и… улыбается довольно? – подойди, узнаешь.
Не знаю почему я делаю шаг вперед и… снова оказываюсь притянутой на его мокрые коленки!
И снова не могу признаться себе в том, что мне этого очень сильно хотелось.
– Лгунишка ты, Воробушек.
– Почему?
– Все еще одета.
– Просто не успела все пуговицы расстегнуть. Вы пристали с вашими приказами.
– Тебе помочь?
– Что? – в горле пересыхает.
– Расстегнуть?
– Не стоит. Не надо трогать чехлы на мебели. Целее будут.
– Целее? – кажется он как-то по-своему трактует мои слова. И когда я соображаю, как именно – жар прокатывается по венам.