Ныне генерал-полковник в отставке, Анатолий Мережко после войны дослужился до заместителя командующего Вооруженными силами стран – участниц Варшавского договора. Помогая в осуществлении моего проекта, он в течение ряда недель путешествовал со мной по местам сталинградских боев. Без его бескорыстной помощи и поддержки эта книга не состоялась бы.
В годы войны А. Г. Мережко в составе 62-й армии был офицером по особым поручениям, который докладывал обо всем напрямую Василию Чуйкову, командующему армией. Панораму событий, выстроенную по его рассказам, мне удалось серьезно расширить благодаря помощи Александра Чуйкова (который предоставил мне доступ к мемуарам, фотографиям и личным бумагам его отца) и Натальи Родимцевой (она также предоставила мне бумаги и фотографии ее отца, Александра Родимцева, командующего 13-й гвардейской дивизией). В сентябре 1942-го Чуйков ввел Родимцева в армейский совет, и вместе они создали новый стиль командования войсками, который позволил противостоять немецкому натиску.
Чуйков и Родимцев руководили всеми операциями, находясь в непосредственной близости от линии фронта, и, таким образом, личным примером поддерживали мужество защитников города. Дивизия Родимцева понесла значительные потери после боев во время немецкого наступления под Донбассом в июле 1942-го. Когда она была переброшена под Сталинград, в ней оставалось совсем немного опытных бойцов, сумевших выжить в тех боях, а большую часть дивизии составляли новобранцы и ополченцы, которых направили в горящий город сразу после нескольких недель подготовки. Аналогично 284-я дивизия Батюка, включившаяся в Сталинградскую битву в конце сентября, еще летом оказалась практически разбита в ходе боев на северо-западе Воронежа и была спешно воссоздана в Уральском военном округе в августе 1942-го. Дэвид Глантц заострил мое внимание на том факте, сколь «примечательно, что обе дивизии тем не менее проявили себя очень хорошо в городских боях».
Батюк, как и Родимцев, разделял все опасности со своими войсками и таким образом заслужил уважение и непоколебимую преданность бойцов. Военные нормы оговаривают, что командование должно быть на определенном удалении от линии фронта. Но в водовороте Сталинграда эти нормы уже не имели прежнего значения. Батюк писал своей жене, сухо излагая события, в октябре 1942-го: «Сегодня мне повезло. Снаряд упал в метре от меня, но не взорвался. Так случается уже в третий раз».