– Как вы на одном этаже с этим извергом сидите? Или он на вас не орёт?
– Он на всех орёт, – просияла Анжела. – Кроме меня.
Она направилась в сторону лестницы в поднебесье, а я снова подумала о яде. Хорошо, что вампир меня опустил переодеваться. Я пошла к Агнессе – свои наряды я занесла ей с утра. Повезло мне, что её «Весёлый слон» находится в двух шагах от работы!
В подсобке кафе я не спеша переоделась и повторила магию макияжной кисти и утюжка для волос, полная предощущения мести. Хотя как именно мстить я не представляла, но уж точно не буду с ним милой и пушистой. Буду красивой, но строгой. И говорить противным, официальным голосом, как переводчицы в ООН.
* * *
Я припарковал джип, еле отыскав свободное место на парковке, уже заставленной шикарными тачками перед украшенным разноцветными флагами парадным входом Конгресс-холла. Упс, красная дорожка? Фотографы? Этого ещё не хватало! Я нервно сжал телефон. Нашёл во внутреннем кармане два пригласительных билета. Отец точно скажет, что я идиот. Мне не привыкать. Скандалом больше, скандалом меньше.
Я вышел из машины, автоматически пытаясь отыскать взглядом убогий бабушкинский плащ. Не обнаружил. Головы в непослушных кудряшках тоже нигде не было. Меня раздирало на две части желание её видеть и надежда, что она не придёт.
Мимо продефилировали расфуфыренные девицы в синих нарядах.
– О, Андрей, привет! – послышалось за спиной.
Я обернулся: Олег Артемьев, сын губернатора, сейчас тоже занимающий жирное местечко. Он протянул мне руку для рукопожатия.
Вокруг знакомые и незнакомые лица. Катерины нет, как нет. Струсила? И хорошо. Потому что я – упрямый кретин. Отец разорётся, читая нотации и будет прав: иногда я не думаю и живу одними эмоциями, а бизнес есть бизнес. Хотя... было бы прикольно видеть её, краснеющую и смешную, рядом. Тогда бы не сводило челюсти от скуки.
Чёрт! Ну где же она?!
Я не выдержал и набрал номер Катерины. Стоящая впереди элегантная девушка в лёгком белом пальто, обернулась, поднося к уху телефон. Разлетелись в стороны распахнутые полы из белого кашемира, заструился, тут же вновь объяв красивые бёдра, синий шёлк. В свете заходящего солнца сверкнули синим огнём и золотом драгоценности в ушах. Тёмные, по-голливудски уложенные волосы взметнулись по плечам, и я столкнулся взглядом с холодной внимательностью потрясающе выразительных глаз. Красавица произнесла чувственными алыми губами: