– Что, Клаус, – сказал я, на ходу, – не проходит голова?
– Нушна еще одна таплетка, – ответил он холодно.
– В комбайне у себя поищи.
Приблизившись, стал я между ним и Машей. Заглянул немцу в глаза. Не боялся он моего взгляда. Смотрел и не отводил своих арийских, етить их, зенок. Замерли мы друг напротив друга. И когда хотел я уже отправить его пенделем обратно к своему ящику на колесах, вмешалась тут Маша:
– Ну ладно, Игорь, – она юрко подскочила ко мне сбоку и тронула лицо, приклонив к себе, чмокнула меня в щечку, – пора мне. А-то и правда в поликлинике съедят.
Глянул я в ее глазки. Была там смесь смущения и беспокойства.
– Езжай, – и ничего не бойся, – ответил ей я.
Маша, не взглянув на немца, побежала к кабине.
– Фы уезшаете? – Удивился Клаус, которого будто бы и не смутил Машкин поцелуй.
Однако, не дождавшись ответа, он торопливо добавил:
–Auf Wiedersehen!
– Двигай! – Обернувшись, крикнул я Казачку.
– Ага! Давай Игорь! До вечера! – Закричал тот в ответ и закрыл дверь в кабину.
Вместе с немцем пронаблюдали мы, как Казачок погнал свой газон по прокосу, развернулся и пошел обратно в горку, миновав немецкую колонну машин.
– Красифая у фас schwester, – провожая машину взглядом, улыбнулся Клаус.
– Не сестра она мне, – ответил я, – а невеста.
– О! – Клаус сделал удивленное лицо, – это все потому, что я, иногда плохо понимаю фаш язык. Ну, то, что нефеста, это ничего.
– Будешь к ней приставать, – глядя немцу в глаза, сказал я спокойно, – получишь по шее.
– Was?
– Да понял ты все. По глазам вижу, что понял.
Еще пару мгновений смотрели мы друг на друга, как два вражьих волка. Вдруг взгляд немца скакнул над моим плечом. А потом он пошел обратно к своему комбайну. Обернувшись, увидел я, как руководство колхоза вместе с немцами садиться в волгу.
– Игорь! – Крикнул мне Вакулин, – ну чего ты? Готов? Начинаем учения!
– Готов! Иду уже, Евгений Герасимович!
***
Вечер того же дня.
Отделение райкома.
– Ну чего ты упрямишься, Ира? – Егоров прислушался внимательнее, приблизился ухом к закрытой двери кабинета Аллы Ивановны, – такой шанс выпадает раз в жизни!
Когда Егорову передали, что Алла Ивановна ждет его у себя в кабинете по какому-то важному делу, он почти сразу бросил всю свою работу и поспешил ко второму секретарю райкома.
Следуя по-пустому в конце рабочего дня кабинету, Николай Иванович чувствовал какое-то беспокойство. Вообще-то, он чувствовал беспокойство каждый раз, когда Алла Ивановна звала его к себе в кабинет. Потому как вызов этот обещал Егорову неприятную, а иногда и не очень… законную работу. Работу, связана которая, чаще всего была с подлогом. Николай Иванович не любил делать подлогов, по понятным причинам, однако выступить против Аллы Ивановны боялся. Очень боялся.