– Да и черт с ней.
Когда все закончилось, лежали мы на Машкиной узенькой кровати, крепко-крепко прижавшись друг к другу.
– Да как же это черт? – Маша, обнаженная, бросилась, было вставать, чтобы взять свою аптечку, – вдруг пойдет заражение!
– Стой, – не дал я ей встать, придержав рукою, которой обнимал, – полежим.
Она подчинилась. Легла, забросила ногу мне на бедро. Так мы и молчали. За окном давно уже стемнело. Приглушенно стрекотали кузнечики. Свистели на чердаках сычи.
– Мне с тобой хорошо и очень спокойно, – сказала Маша шепотом.
– Я знаю, – ответил я с улыбкой, – слышу, как спокойно бьется твое сердце.
Полежали еще чуть-чуть. Помолчали.
– Сегодня, – внезапно сказала Маша, – в поликлинику приходил немец. Тот, Клаус. Меня искал.
– Вот как, – сказал я, задумчиво глядя в потолок.
– Угу, – Маша вздохнула, пошевелилась, легла на другой бок, спиной ко мне.
Тут же, прислонился я к ней сзади, обнял.
– Очень мне было неприятно, Игорь, – продолжила она, – когда немец под вечер приперся и стал меня спрашивать. Представляешь? Откуда-то узнал мои имя и фамилию.
– А ты что? – Спросил я тихо.
– А я спряталась в процедурной, куда ему было нельзя, да велела другим медсестрам меня не выдавать.
– Не знаешь, где немцев поселили? Ну, конечно же, не знаешь. Откуда тебе знать.
– Не знаю, – согласилась Маша.
– Ну что ж. Сам разузнаю. Схожу к этому Клаусу Рихтеру в гости, да объясню, что тут к чему. Коль уж по-хорошему не понимает.
– Побьешь его? – Испугалась Маша и даже встала, – ты ж представляешь, какой скандал тогда будет? Международный.
– Нужен он мне, бить его, – хмыкнул я, – я и без кулаков умею быть убедительным.
– Все равно, – она легла мне на грудь, – все равно я боюсь за тебя. Что случится что-нибудь дурное. Что ты…
Неожиданно заскрипела входная дверь в хату. Маша, тут же побледневшая, вскочила на руках, уставилась на выход. Глянул туда и я.
– Машенька, – прозвучал старческий голос, – а что? К нам Игорек приехал? Машенька, вы где?
– Ау? – Добавила бабушка, медленно входя в коридор.
Маша глянула на меня испуганными глазами.
– Ну, – прошептал я, – скажи что-нибудь!
– Что?! Я сейчас со стыда умру!
– Что угодно!
Девушка сначала на мгновение растерялась, а потом все же крикнула:
– Да! Я тут!
Маша подскочила, стала натягивать платье. Я же, не теряя времени, спрыгнул с кровати и юркнул под койку.