Признаться, если он предложит завтра (или даже сегодня) заглянуть в какой-нибудь ресторан с ним, то, пожалуй, я соглашусь.
И даже когда начинается официальная часть, он лишь чуть подсобирается, глядя теперь на мэра, но все еще украдкой отпускает мне обаятельные улыбки и продолжает стоять рядом.
В этот момент я всерьез начинаю задумываться о том, что (а чем черт не шутит?) вполне могу повторить известную историю из «Красотки». Я, конечно, не проститутка, но зато он – красивый, богатый, забавный. И явно – теперь уж совсем очевидно – положил на меня глаз.
Просто не давать ему пить, и тогда он не будет докучать мне своим безумством о вампирах. А все остальное – просто блеск.
Мэр начинает вначале всякую нудотень, обращаясь с речью к членам совета. Он говорит об итогах полугодия, планах и прочей белиберде. Гордон услужливо разбавляет его треп, шепотом мне его передразнивая и откровенно высмеивая.
Правда, замолкает, точно по выключателю, сразу же, едва мэр затрагивает тему замка:
– ..необходимо решить вопрос о судьбе замка, принявшего нас сегодня в своих стенах. Вы знаете, двадцать лет этот архитектурный памятник оставался ничьим. Медленно приходил в упадок и мы ничего не могли сделать. Но месяц назад нашлась компания, готовая восстановить здание, вложить немалые средства. Открыть здесь музей..
Я слышу знакомое ворчание с иной стороны, от которой стоит Ратвен, явно уже до талого поглощенный речью и переставший обращать на меня внимание:
– Да, пару комнат под музей, а остальное под люксовый отель.
Я вздрагиваю и, обернувшись, вижу, что ко мне вернулся Дуган (сколько он уже здесь стоит и сколько из нашего с Ратвеном общения слышал?). Презрительно глядит на мэра. Непонятно, то ли мне это он сказал, что ли сам себе.
Однако, когда я вздрагиваю от его неожиданного бурчания над ухом, это замечает и Ратвен.
Неохотно поворачивается.. и они с Дуганом на мгновение пересекаются взглядами. У обоих в них сквозит явная неприязнь, после чего Гордон, нарочито демонстративно кладет мне ладонь на талию и притягивает к себе, точно какую-то плюшевую игрушку.
Я смущенно косясь на дядю Джона, тут же (на вещее неудовольствие Ратвена) высвобождаюсь из его объятий и встаю сама по себе, меж этих двух, которые вообще непонятно чего могли не поделить (так далеки друг от друга слои их существования в общей системе иерархий).