– Лена, он так испугался, собственно, как и большая часть студентов. Все голосовали за искусственное дыхание. У него не было времени подумать, он внял большинству голосов и даже склонился уже, чтобы его сделать. – Алина замолчала, переводя дух.
– Сделал? – Не веря ушам, спросила я.
– Нет, Катя помешала. – Выдохнув, она посмотрела на меня с грустью.
– Вот чтоб ей пусто было. – Вырвалось у меня.
– Ладно, слушай дальше.
– А. Это еще не всё?
– Екатерина встала и сказала: «Ой, совсем забыла предупредить! У Елены пейрафобия»
– Чего? – Не доверчиво посмотрела на подругу.
– Вот и вся аудитория к ней повернулась с таким же вопросом и с таким же, кстати, смешным лицом.
– Нет, ну надо же Катя умом не блещет, а тут знания психологии, а точнее, знание фобий проявила.
– Слушай дальше, я не закончила. – Продолжила Алина. – Константин Витальевич головой кивнул: мол, спасибо, садитесь. И уже за неё продолжил «Для особо одарённых учеников: пейрафобия с греческого языка – боязнь сцены. Пейра – испытание, проба. Фобия – навязчивый страх, а вместе – боязнь публичного выступления. Как она вообще учится?
– Хорошо, Алина, а со мной-то чего?
– Ну, ты все это время лежала тушей на полу. Кстати, а почему сама-то не сообщила?
– Не знаю, просто не хотела.
– Ясно. Медработник потом тебе нашатырём в нос – ты без эмоций, она по щекам – без реакций. Ну, мы нервничаем, преподаватель внёс свою лепту, предложил всё же сделать тебе искусственное дыхание.
– А, зачем? – У меня не хватало цензурных слов.
– Зачем, не знаю. – Алина пожала плечами. – Может, просто хотел? Медсестра его остановила, попросила тебя не трогать, мол, только за эту неделю второй раз к ним попадаешь. Сказала, что это у тебя на фоне истощения и переутомления. Тебе надо отдохнуть. А ещё она предположила, что ты в положении. Это правда?
– Нет, Алина, это не беременность, это старость. Ладно, в таком случае нам надо свалить ещё до прихода Ирины, куда сходим? – Алина посмотрела на экран телефона.
– Да, в наше кафе, кстати, девочки уже там собрались, нас ждут, раз ты очнулась.
Как только мы собрались сбежать из этого белого и до жути пропитанного лекарствами кабинета, как в дверь зашла медсестра и новый учитель. Резко оборвав разговор, преподаватель замолк. Между нами вновь началась ужасная игра в «гляделки», сказать нам обоим было нечего. Я жалобно посмотрела на медсестру.