Я пыталась смотреть на яхты, но мой взгляд неизменно возвращался к Никласу. Что заставило его работать здесь по выходным? Его джинсы и толстовка были самыми обычными, разве что кроссовки порядком поистрепались, но это же внешнее. Я ничего толком не знала про него. Ну, за исключением того, что он занял шкафчик Эммы и терпеть не мог литературу.
Никлас не мельтешил, поливая молочную пенку карамельным сиропом. Его движения были уверенными и плавными. Я начала успокаиваться и втайне даже получать удовольствие, наблюдая за ним.
Он подхватил кружку и тарелку с круассаном и пошел к моему столику.
– Милости прошу, – с легким поклоном сказал он, словно был моим дворецким. – Если понадоблюсь, я за прилавком.
Никлас развернулся, и мне вдруг захотелось, чтобы он остался. Рядом с ним я могла отвлечься от проблем. Я оглядела пустую кофейню и спросила:
– Не присоединишься ко мне?
Он осмотрелся по сторонам. На его лице было написано сомнение.
– Я готова поделиться круассаном, – добавила я, разламывая его пополам.
– Ох, ну если так, то тогда конечно.
С легкой улыбкой на губах он сел напротив меня. Я разломила и протянула ему половинку теплого круассана. Нерешительно он взял ее и покрутил в руках. Почему, когда я приглашала его, мне не пришло в голову, что у нас нет общих тем для разговора? Не про погоду же нам говорить, честное слово!
– Плохой день? – спросил Никлас напрямик.
– Месяц, – криво улыбнулась я.
Темная прядка упала ему на лоб, и мне ужасно захотелось поправить ее.
– Хочешь поговорить об этом? Ну знаешь, как с водителем такси или безымянным барменом?
– Я же знаю твое имя! – улыбнулась я.
– Но не полное.
– М-м-м… Дай угадаю… – Я потерла большим и указательным пальцем подбородок. – Никлас Не-верю-в-вашу-дурацкую-любовь Райнхард?
Он подмигнул мне и откусил от круассана. Я последовала его примеру. Тесто хрустело во рту, шоколадная начинка разливалась сладостью на языке. Настоящее наслаждение. Я прикрыла глаза от удовольствия. А когда вновь открыла, заметила странное выражение на лице Ника. Он как завороженный смотрел на мои губы.
Когда я непонимающе пожала плечами, Ник протянул руку и, пробормотав себе под нос: «у тебя тут…», осторожно смахнул крошки с моей верхней губы подушечкой большого пальца. Прикосновение было едва заметным, но меня окатило волной тепла. Щеки запылали.