– Проходите, проходите! – суетилась хозяйка. – Вот сюда, пожалуйста, на кухню.
Кухня тоже была выдержана в розовых тонах, занавески в рюшечку, прихваточки в мелкий цветочек, розовый же чайник и настенный календарь с кошками.
В свое время, когда у меня был загородный дом, я занималась интерьером, много читала на эту тему. Так вот, совершенно точно вам скажу, что ни один мужчина такой кухни не потерпит. Если не сможет жену отговорить, то просто сбежит. Уж не знаю почему, аппетит, что ли, у них от рюшечек пропадает…
Я вспомнила, что представляю официальную организацию, и навесила на лицо самое мрачное выражение.
– Сюда, сюда! – Хозяйка подвинула мне хлипкий пластмассовый стульчик. – Может, чаю?
– Хм… Я, собственно, соседей ваших разыскиваю, Капустиных… Сергея… – я сделала вид, что заглядываю в бумаги, – Михайловича и Татьяну… Леонидовну.
– А по какому вопросу? – вякнула соседка.
– По вопросу вручения судебного постановления! – отчеканила я, твердо глядя в глаза «лисичке».
Она вздрогнула и отшатнулась. Что ж, вполне обычная реакция на слово «судебный».
– Налоги они не платят! – продолжала я в том же духе. – За два года накопилось! Из налоговой устали уведомления посылать, в суд на них подали! Вот, принесла! – Я потрясла в воздухе бумагами.
«Лисичка» вытянула шею, чтобы рассмотреть, что там написано, но я ловко свернула бумаги. На лице ее отразилось разочарование и еще что-то. Не то беспокойство, не то недовольство.
– Все же чайку… – пробормотала она.
– Можно, – солидно согласилась я, – а то убегалась уже вся…
Чай у нее был жидкий и пахнул веником. Как говорит дядя Вася, когда не в духе, – «пол помыли, в стакан налили». И печенье вкусом напоминало сухую штукатурку. Нет, точно, никакой мужчина к этой квартире и близко не подходит!
– Так когда я могу их застать, Капустиных? – спросила я. – Сергея и… – я пошуршала бумагами, – Татьяну Леонидовну?
– А они тут больше не живут, – тихим голосом ответила соседка, а сама смотрела на меня очень внимательно.
Пристально так смотрела, глазами обшаривала.
– Как это – не живут? – Я так резко отставила чашку, что жидкий чай расплескался на клеенку. – Что вы мне, гражданка, голову морочите? Вот же у меня адрес – Третья линия, дом двенадцать, квартира девять!
– Они квартиру продали…
– Значит, должны были в налоговую сообщить о перемене адреса! – В голосе моем звучало праведное возмущение.