– Если вы про наследство, то Андрей собирается от него отказаться.
Кира произнесла эту фразу специально, чтобы посмотреть на реакцию Эллис. И тут было на что посмотреть. Эллис словно током дернуло. Голова у нее судорожно мотнулась, она часто-часто заморгала. Рот широко открылся, да так и остался в таком положении.
– Что? – воскликнула она, напоминая в этот момент полузадушенного птенчика-вороненка. – Что задумал этот балбес? Отказаться от наследства? Отказаться от миллионов своего отца? Немедленно везите меня к нему!
– Андрей считает, что у его отца было и так не слишком богато с финансами. И что будет благородно оставить дом и деньги младшим детям. Сам-то Андрей уже почти совсем взрослый. Скоро он закончит учебу и сможет достойно обеспечивать себя сам.
– Идиот! – закричала Эллис. – Кретин! Болван! Столько лет прожить рядом со своим отцом и ничего не понять! Нет, он точно последний идиот! И как меня угораздило породить на свет такое немыслимо тупое чудовище!
Говоря это, Эллис поспешно красилась и обувалась. Но так как выйти на улицу без должного слоя штукатурки на лице она не могла себе позволить, то на это ушло у нее минут двадцать. Потом женщина сообразила, что цветная блузка и светлые брючки вряд ли подойдут для визита в дом, где все находятся в трауре, и она снова помчалась переодеваться.
При этом она не переставала говорить, возмущаться и причитать. И из всех ее воплей и криков подруги поняли следующее: Алексей в самом деле был богат. Сказочно богат и так же сказочно скуп. Его прижимистость носила прямо-таки невероятный, феноменальный характер. Ворочая миллионами долларов, он в повседневной жизни придерживался образа скромного клерка.
– Самый последний из его служащих, уверена, живет лучше, чем сам хозяин! – вопила Эллис. – Скупердяй, какого свет ни видывал. То, что ему удалось обвести вокруг пальца Наталью, мне понятно. Она доверчивая овца и ничего другого не заслуживает. Но Андрей! Мой сын! Как он мог быть настолько легковерен! Конечно, отец и близко не подпускал его к своим делам. Надеялся, что будет жить вечно и всем заправлять сам. Но Андрей должен был понимать, что отец не так прост. Я бы ни за что не отдала сына какому-нибудь голодранцу! Я сознательно отказалась от своих прав в пользу сына, чтобы мальчик рос на глазах у своего отца, чтобы тот любил его и привыкал заботиться. Я хотела, чтобы когда-нибудь Андрей стал достоин миллионов своего отца. И унаследовал бы их от него!