И Один, кряхтя, полез в пламя.
– Ну, давай! Ну, еще! – переживали ребята. – Живот втяните… эх, застрял. Вас подпихнуть?
– Подпихнуть, – простонал Один из глубины свечного огонька. – Только с уважением, я все-таки великий бог.
Данька с максимальным уважением шлепнул Одина по тому месту, которое торчало из огонька. Один ойкнул и влетел в свечку. Свечка закашлялась, проглотив такой большой кусок, подавилась и погасла.
В кухню вошла мама с телефоном в руке и странным выражением на лице.
– Мы просто зажгли свечку, чтобы порепетировать – а вдруг завтра выключат электричество, – начал оправдываться Влад, но мама не слушала.
– Невероятная история, – сказала она. – Такого просто не может быть. Звонила Ольга с моей работы, вы ее не знаете, да и я не очень. Она с детьми должна была завтра лететь в Скандинавию. Трехдневный тур «Хельсинки – Стокгольм – Хельсинки»… А дети заболели ветрянкой. Она теряет полную стоимость трех путевок… и просит поехать нас вместо нее. Хотя бы за треть цены.
– А у нас есть эта треть? – удивился Влад. Он неплохо знал содержимое маминого кошелька.
– Нет, конечно, но она одолжит… и будет ждать хоть десять лет… я ничего не понимаю… – потерла лоб мама. – Ее словно загипнотизировали.
– А загранпаспорта?
– У нее муж работает где-то там, я не поняла где, но если я прямо сейчас принесу ей мой паспорт и ваши метрики, то завтра к самолету она нам принесет готовые документы.
– Так не бывает, – сказал Влад. – Их месяц делают. Это какая-то афера. Мать, ты связалась с преступным миром.
– Я знаю, что не бывает, – рассердилась мама. – Ну и что? А вдруг это чудо? Я тридцать пять лет жду чуда, не мешайте мне в него верить! И вообще это наш единственный шанс попасть за границу, потому что с моей зарплатой сидеть нам в Екатеринбурге до самого Рагнарёка.
И мама побежала относить документы какой-то таинственной Ольге, о существовании которой до сего дня и не подозревала.