– Как же ты, Луша?.. Тебе же больно было! – У Ларисы Семеновны лицо скривилось от мысли о Лушкиной боли.
– А Зое Космодемьянской разве было не больно? – ответила Лушка, продолжая рисовать.
Наконец рисунок был окончен.
– Вот.
На пустой дороге среди поля с единственным деревом и единственной птицей в небе стояла Лариса Семеновна, у ее ног сидела похожая на нее полосатая кошка. Они смотрели в одном направлении, и обе чего-то ждали.
– Кто тебя учил так рисовать?
– Никто.
– Откуда ты узнала, что у меня есть кошка? – Голос у Ларисы Семеновны погрустнел.
– Мне показалось.
– Хорошо, а теперь книжка. Помнишь уговор? Читаешь про себя первую главу и говоришь, угадала я или нет. – Лариса Семеновна поднялась и опять ушла к полкам.
Луша открыла книжку «Серая шейка» и подумала, что вот, может быть, и не стоило эту Ларису Семеновну рисовать – она почему-то расстроилась. Но Луша этого не хотела. Начиная рисунок, она вообще никогда не знала, что у нее получится.
Тогда она решила сказать Ларисе Семеновне, что ее книга понравилась, даже если она окажется полной ерундой для малышей.
– Нет, погоди, Луша, я ошиблась, – вдруг воскликнула Лариса Семеновна из-за полок. – Это не та книга. Попробуй лучше вот эту.
И положила перед ней другую.
Луша взяла в руки другую книгу. Синяя. Тусклый ключ на синем фоне. И больше ничего на обложке.
Не тонкая и не толстая.
– Эта книга про сейчас или про давно?
– Это про всегда. – Лариса Семеновна вдруг подумала, что ведь дала самый правильный ответ.
Луша открыла книгу…
Остановись. Не маши, бабочка хаоса, крыльями, ведь все же связано по упрямому закону взаимосвязей, вот и погибнет на другом конце планеты какой-нибудь остров. Или здесь, в советской стране, провалится в кроличью нору и пропадет Луша Речная, и все вокруг.
– Первая глава. Уговор помнишь?
– Помню.
Лариса Семеновна, время от времени поглядывая то на читающую Лушу, то в окно, где виднелась усыпанная шишками песчаная тропинка между оранжевыми сосновыми стволами, включила маленький кипятильник в эмалированном ковшике и открыла «Мадам Бовари».
А для Луши уже после второй страницы все исчезло: и библиотека, и лагерь, и даже город. Была только река, только лодка, жаркий полдень в неведомой стране, желтые кувшинки на темной воде и картинка: замок, растущий прямо из реки. А потом – роковое, замедленное падение в кроличью нору. От ужаса и предвкушения неведомого у Луши перехватило дыхание.