– Замерзнет ведь, простудится, – покачал головой Аган.
– Отдай платье, отдай, отдай! – девушка, рыдая, бросилась ко мне.
– Сможешь отнять? – Кнес выхватил его у меня и поднял высоко над головой. – Нет? Тогда придется бежать домой голышом!
– Не побегу! – ведьма снова вздернула нос и сжала кулаки.
– А куда ты денешься! – фыркнул Аган.
– Что не так, Алана? Ты же недавно младшую дочь Маат подговорила мою одежду украсть, пока купался. Мне можно, значит, голым бегать, а тебе зазорно?
– Ты же оборотень!
– А ты ведьма, и что? Это делает тебя лучше? Вряд ли. И еще кое-что, крошка, – я хватил ее за руку, прижал к себе спиной и прошептал на ухо, – запомни навсегда, что если издеваешься над кем-то, то рано или поздно кто-то поиздевается над тобой. Больше чтобы даже не смотрела на Сильвию! Поняла меня?
– Д-да… – выдохнула она.
– Умница, – довольно кивнул, – за понятливость на вот, держи, – сунул ей в руки панталоны.
– А… платье?
– Извини, пробежку от амбара до дома придется совершить без платья. Это входит в воспитательный процесс. Давай, торопись, а то и в самом деле простудишься.
– Подонки! – взвизгнула девушка.
Едва не упав, она кое-как натянула панталончики и, заливаясь слезами, помчалась к поселению, прикрывая грудь руками.
Я посмотрел ей вслед. Теперь уже не клюет носом облака, задира. Что ж, Сильвия отомщена. Почему же у меня такое мерзкое ощущение, будто перемазался в дерьме?
Лавия
Погруженная в свои мысли, я не сразу услышала эти вопли. Зато, когда увидела, как по улице бежит, завывая, полуголая Алана, даже остолбенела. Это что еще за безобразие такое?!
– Ты что творишь?! – преградила ей путь, схватила за плечи и начала трясти. – Совсем стыд потеряла, мерзавка?
– Я… я… – всхлипывая, как истеричный ребенок, она не смогла связать и двух слов.
– Успокойся! – отвесила ей пощечину, сняла с себя плащ и прикрыла им срам этой несчастной. – Пойдем в дом, пока никто тебя не заметил! Позорище!
Втолкнула девчонку в дом, когда дошли до него, за шкирку, как котенка, затащила в свою комнату. Достала из шкафа одно из старых платьев, швырнула ей.
– Одевайся и прекращай уже реветь! Что стряслось, рассказывай.
– Он-ни… Я… Он-ни…
– Да что же это такое! – закатила глаза к потолку. Потом плеснула в стакан воды из пузатого графина и сунула ей под нос. – Пей!