– Элиф закончила, я пошла. Люблю тебя, – как ни в чем ни бывало, кинула она ему.
– И я тебя, – произнес Селим гудкам в трубке.
Элиф неслась к ней быстрым шагом, еле сдерживая слезы. Пелин убрала телефон и схватила бледную сестру за руку. Та была так взволнована, что ее руки дрожали.
– Что случилось с тобой? – Пелин испуганно стала гладить ее по каштановым волосам.
– Потому что не прошла, – всхлипнула Элиф и сделала паузу, чтобы не расплакаться.
– Почему? Что пошло не так?
– Он просто… Просто трогал меня! – взвыла Элиф.
– Чего? – Пелин дернула сестру за руку, заставляя ее посмотреть ей в лицо. – Какого черта ты терпела это, Элиф? За что он тебя трогал?
– За мой талант, – громко засмеялась Элиф.
Пелин судорожно схватилась за сердце, в шоке смотря в смеющееся лицо сестры. Она села обратно на скамейку, продолжая блуждать удивленными глазами по довольному лицу сестры. Элиф тихо смеялась над собственной шуткой, стирая капельки слез с уголков глаз. Игра давалась ей всегда прекрасно.
– Творческий человек, я еще и великолепная актриса, – ткнула она Пелин в локоть.
– Я убью тебя, ты ведь понимаешь?
Элиф наклонила голову в бок. Ее карие глаза блестели, пухлые губы расплылись в довольной улыбке, а черные густые брови то и дело игриво подпрыгивали вверх.
– Я прошла! – радостно уведомила Элиф и прильнула к сестре.
Пелин не стала препятствовать ей и обняла ее в ответ.
– Моя городская сумасшедшая, я рада за тебя, – улыбнулась ей Пелин.
Ей самой была незнакома такая радость от поступления: сама Пелин получила образование без какой-либо личной инициативы. Это было одно из тех направлений, куда она прошла по баллам на стипендию. Сама она не знала, о чем мечтает и кем хочет стать. Лишь бы работать, а где и кем – было не так важно. Но у Элиф была мечта. Она писала картины, она рисовала, она хотела заниматься этим и развиваться в этом. Она мечтала открыть собственную галерею где-нибудь в центре большого города. И Стамбул идеально подходил ее мечте.
На европейской части Стамбула, выше по Босфору, растянулись дорогие особняки. Они пытались спрятаться за высокими раскидистыми деревьями, но были слишком масштабными, чтобы оставаться незамеченными. Пелин и Элиф рассматривали их из окна дорогой машины, взятой Селимом напрокат вместе с водителем. Он хотел впечатлить своих коллег и, конечно, Эмира. На лице Пелин играла легкая улыбка: такая роскошь приносила ей почти осязаемое удовольствие. Элиф была менее впечатлена.