Пелин всю дорогу в такси выслушивала нотации от Селима о том, что ей не стоило так напиваться. Что ему пришлось краснеть перед коллегами, когда они увидели ее насквозь мокрую. Но Пелин было все равно: его голос был фоном для ее мыслей, в которых она пребывала в эту минуту. Как давно она совершала такие неадекватные действия с мужчиной, которого знала не более дня? Губы Пелин тронула легкая улыбка. Элиф сидела впереди, также фоном слушая нотации Селима. Она думала о Бату.
– Ты опозорила меня! Ты вечно все портишь, Пелин! – продолжал донимать ее взвинченный Селим. – Что ты там забыла в этом бассейне? Позор!
– Хватит быть таким нудным, – отмахнулась от него Пелин, – я повеселилась, а ты лучше бы следил за собой.
– Ты напилась, несешь всякую чушь. Не очень заметно, что отец держал тебя в ежовых рукавицах.
Пелин посмотрела на него. Не поверила в услышанное. Элиф обернулась к ним с переднего сиденья. И она была удивлена. Один лишь Селим высказывался, чтобы успокоиться, не переживая о сказанном. Он хотел заставить Пелин испытывать чувство вины за то, что он испытал стыд за нее. И это был хороший рычаг для давления.
– И ты следи за языком, – ответила она ему, – поверить не могу, что ты говоришь о нем. Тебе не стыдно сейчас?
Ему не было стыдно, но Селим замолчал, получив нужную реакцию. Пелин отвернулась к окну, в груди предательски заныло от обиды. Отец был красной линией в ее жизни. Элиф молчала. Она поступала так всегда, когда Пелин обижали. Боялась вмешиваться и услышать оскорбления в свою сторону. В отличие от Пелин, она не была так тверда, была очень чувствительна. В самые страшные эпизоды их детства Элиф пряталась в комнате. И вина за это, словно вуаль, волочилась за ней по жизни. Элиф жила с этим чувством вины все девятнадцать лет.
Когда они приехали домой, Пелин залезла в ванну. Элиф закрылась в комнате, уткнувшись в телефон. Селим остался сидеть на постели один. Он подумал, что наверняка переборщил с упреками в адрес Пелин в такси. А раз он заставил в ее глазах упасть Эмира, то себя нужно возвышать.
– Любимая, – Селим постучался в дверь. – Прости меня. Чтобы заслужить прощение, предлагаю нам вместе провести этот вечер. Хочешь в самый дорогой ресторан? Самый вкусный ресторан.
Пелин улыбнулась. Она провела четыре недели в одиночестве, ожидая его с работы, пока Элиф готовилась к вступительному экзамену. Наконец-то у Селима нашлось время для нее.