– Знаешь, как только обоснуемся где-нибудь, приедем в этот город снова. Согласен? И жить будем не там, где сейчас, а номер получше снимем.
Сын поднимает голову и смотрит на меня улыбаясь.
– Я не против. Это было бы круто.
Улыбаюсь ему в ответ. Хочу снова попросить прощения за это скитание, но просто обнимаю его и, найдя нужное направление, иду туда.
Клиника, куда мы вошли, была, конечно, не та црб, к которой привыкла у себя в городе.
Все такое блестящее, стерильное, светлое.
Персонал улыбался, приветствовал. Тут же наткнулись на Славу, который едва ли обратил внимание.
Он в нашу сторону почти не смотрел. А если случалось, будто зависал. Мы отошли подальше. Антон все вперед выходил, словно на всякий случай и хмуро смотрел.
– Прекращай, – шепнула ему на ухо.
В общей сложности провели там сорок минут. А когда вышли, ноябрьский ветер отнял все накопленное тепло.
– Постой-ка, – остановила Антона и поправила его шапку, которая не закрывала уши.
– Есть хочу, мам, – признается.
– Давай, мы приедем в хостел и там я что-нибудь куплю?
– Ладно.
Только бы не разладить работу его организма этими перекусами дешевой лапшой.
И тут мой взгляд упал на находящийся рядом ломбард. Приложила руку к шее, чтобы дыхание перевести, и нащупала кулон.
В глазах защипало. Я оставляла это на крайний момент, но по-настоящему никогда не решилась бы отдать в ломбард. Тем более, непойми в каком городе, без возможности выкупа. Но сейчас, смотря на Антона, понимаю, что бабушка поняла бы меня и мой поступок.
Расставаться с ее единственной драгоценностью, оставшейся от нее, было тяжело. Но я сняла тонкую цепочку и посмотрела на красивый кулон. Старинный такой, с тонкими завитками золота и красным сердцем внутри них.
– Пойдем, сын.
Повернула и быстро зашагала туда.
У самой двери я услышала голос.
– Совсем все плохо?
Проходивший мимо Вячеслав остановился, и мы оба обернулись.
– На минуту.
Антон понял сразу и пошел в сторону.
– Что ты там говорила о том, что не задержишься в городе?
– Я не могу… – как же меня убивало это положение. – Детские пособия придут только через три дня. А заплатить за место, где мы сейчас живем, я не смогу.
– Это как?
– Ты сказал, что не будешь спрашивать о том, что мне нужно от тебя без теста ДНК. А мое положение сейчас прямо связано с тем, зачем я здесь.