– Я домой-то вернусь? – встревоженно спросил он.
– Вернёшься, – ответил подошедший Токалу Ска. Он подхватил малыша и несколько раз подбросил его высоко вверх. Мальчуган радостно улыбался, но не издал ни звука. Мишкин двоюродный братик Димка визжал, как поросёнок, когда дядя Володя его так подкидывал. Визжал, конечно, от восторга, но до того громко, что тётя Оля каждый раз возмущённо говорила: «Прекратите немедленно! А то соседи полицию вызовут, решат, что мы тут над ребёнком издеваемся!» Вот у кого бы Димке поучиться, подумал Мишка, глядя на маленького индейца.
Поставив сына на землю и кивнув дочери, вождь вскочил на коня. Он протянул Мишке руку и сказал:
– Ты сядешь позади меня. Поставь ногу на мою ступню и держись за руку.
Свалиться было бы позорно. Мишка изловчился и, приподнявшись, сумел-таки закинуть другую ногу на круп мустанга. Токалу Ска помог, и вот они уже тронулись в путь.
Вдоль реки ехали не торопясь. Мишка сидел, покачиваясь в такт шагам лошади, оглядывался по сторонам и думал, почему это за целый год общения с Василием Дмитриевичем и разговоров об индейцах ему ни разу не пришла в голову мысль попросить папу и маму съездить на конную прогулку. Дядя Володя с тётей Олей ездили однажды кататься. Вспомнив их рассказ, Мишка представил: тропинка в негустом пригородном лесу, смирная лошадка, сопровождающий инструктор… Не-е-ет! Какая прогулка может сравниться вот с такой поездкой? Пускай даже Мишка сидел бы там на лошади один, всё равно там всё понарошку. Час или полтора бесцельного кружения по утоптанным дорожкам. А здесь… Холмистые равнины раскинулись вокруг; далеко в стороне, на горизонте, проступают очертания гор, в рощах перекликаются птицы, река негромко журчит на камнях, и кажется, будто никого поблизости и нет, только конь с двумя всадниками. И едут эти всадники не кататься, а по делу, и один из них – Мишка, а второй – самый настоящий вождь индейцев! Сейчас Мишка уже не сомневался, что настоящий.
– Токалу Ска, – негромко обратился он, – можно спросить?
– Спрашивай.
– Мы правда поедем в какой-то город?
– Да. Мы найдём мальчиков, ты заберёшь собаку, и я отвезу тебя в Город.
– Но зачем? Я понял, что… это другой город, не тот, где я живу. Зачем тогда? – в голове у Мишки эта фраза прозвучала так: «Я понял, что ты говоришь про другой город…» – но дойдя до языка, она сама собой перестроилась, чтобы избежать обращения. Говорить взрослому «ты» было неловко, пусть даже того и требовал местный обычай.