И нечем почти дышать от вещего узнаванья,
От радости, что заря заходится в танце страстном.
От веры, что всё не зря, что грусть, как всегда, напрасна.
У каждого здесь из нас – особая аритмия.
Ведь он ещё не погас, наш вечный Маяк – Россия.
Пусть выхода снова нет, пусть ветер хрипит и стонет,
Она свой надежный Свет, как прежде, несёт в ладонях.
Как бело и волшебно в чертогах леса —
Всё сверкает, куда ни направишь взгляд.
До Громницы от самого Водокреса
Каждый день – хоть не Святки, а так же свят.
Кто живой – не замёрзнет, сильнее станет,
И разумнее будет не по годам.
Едет Велес-Мороз, и несутся сани
К занесённым метелями городам.
Над домами летят наугад, без стёжки,
Глянешь вверх и подумаешь – это сон.
У Снегурочки в ушках звенят серёжки —
О Весне этот тонкий, хрустальный звон.
Вот в окне на шестом одиноко курит
Друг Поэт. Свет погас, на столе – стакан.
Взор свой нежно-лазурный Снегурка хмурит,
А Мороз ей: «Постой-ка, ведь он не пьян,
Просто болен. Устал, потерял надежду
На добра торжество, на весомость слов.
Потому и застрял в Междумирье – между
Злой тоскою и верой в свою любовь».
И она подошла так легко и смело,
На колючую щёку легла рука…
И Поэт встрепенулся – душа запела,
Но тихонько, чуть слышно, без слов пока.
Отраженье увидел в столовой ложке —
«Дня четыре щетине – кому сказать!..»